Провал
Разврат происходит не от чего иного, как от недостатка любви
Иоанн Златоуст
Комната казалась ему совершенно незнакомой. Бледно-желтые, с вдавленным как тонкие русла рек рисунком обои напоминали высохшую кожу с проступавшими сквозь нее сосудами. По рисунку нельзя было определить, что именно изображено на них – то ли какие-то лианы, то ли цветы, то ли просто замысловатый узор, явившийся прихотью художника. Казалось странным, что такая малозначительная деталь сразу приковала к себе внимание сидевшего в комнате, но вот уже пять минут сряду он не отводил взгляда от этого рисунка, как будто понимание того, что изображено на них, позволит ему понять, почему он оказался здесь, в этой незнакомой комнате. Он помнил практически все о себе: свой порядковый номер, технические характеристики и воспоминания, заложенные технарями из «Единомышленников» – компании, которая занималась производством таких, как он – социо-активных андроидов. В него заложили программу, составленную на основании более десятков миллионов анкет, заполненных пользователями сайта «Единомышленники», обработанных для вычленения тех характеристик, которые были необходимы заказчику, и составлению комплексного психологического портрета с доминированием тех черт характера, которые пожелал заказчик. Взглянув на другую стену, он увидел множество фотографий приклеенных к ней – на всех них была изображена она, его заказчик, Мария Колодцева, запечатленная в разных ракурсах. На одной фотографии она стоит в чертверть-оборота и смотрит куда-то в сторону, на другой держит у лица хризантему и улыбается кокетливой улыбкой… он пытался вспомнить эти фотографии, но все его архивы были пусты. Диван, на котором он сидел, был нежно-персикового цвета… похоже на выбор, который бы сделала девушка, к тому же, это один из любимых цветов заказчицы. Каждая деталь в комнате явно свидетельствовала о том, что выбирала эти вещи она: небольшая тумба с резными вставками, которые она любила еще со времен своего детства, изящный журнальный столик, невысокий торшер с желтоватым абажуром. Странная мысль посетила его – почему-то он был уверен, что память его стерта, хотя до конца он и не был уверен, что до этого функционировал. По протоколу в андроида закладываются первичные данные, необходимые для его нормального функционирования, а уже в процессе работы он записывает в свой архив речь, изображения и другие необходимые данные. Если он функционировал до этого момента, а затем его память была стерта, то в его памяти сохранились лишь первично заложенные данные, необходимые по протоколу. Но, возможно, его включили только сейчас, а потому он и не мог запомнить что-либо и отложить в архиве для дальнейшей переработки. «Глупая мысль», – проговорил он медленным, убедительным тоном и подошел к зеркалу в отворенной дверце шкафа.
