Тереза Рейнер. Художник Elena Inspiranti
«Северо-Восток-Нотт-Стрит, двадцать девять девяносто
четыре», — повторяла я трое последних суток, как волшебное
заклинание. Только эти магические слова помогали не расклеиться и
держать курс на Портленд. В каждом шорохе и треске веток чудилась
погоня. Из-за дятла у меня чуть не случился сердечный приступ. Я
почти не спала: ночью пробиралась по лесу, а днем пряталась в
зарослях или на деревьях. Искала ягоды, но был не сезон,
приходилось перебиваться грибами и терпеть голод.
Карты
Орегона остались в бардачке, но все улицы Портленда вставали перед
внутренним взором, когда закрывала глаза. Благодаря фотографической
памяти я знала, куда идти, но не знала, что меня там ждет. Если все
это происходит из-за моих способностей, то не поведу ли я
неприятности за собой?
Когда лес
кончился, стало совсем плохо. Под открытым небом ощущение опасности
усилилось — если Рыжий и его дружки найдут меня посреди поля,
спрятаться будет негде. Строения пугали еще больше — их я обходила
за милю, но потом начался пригород Портленда, и деваться стало
некуда. Окруженная домами, я задыхалась от страха, пот стекал
градом; казалось, в меня целятся из всех окошек и дверей. Однажды
заметив фермера, в первую секунду я приняла его за Рыжего и бежала,
пока не кончились силы. Потом обнаружила, что сбилась с курса.
Пришлось возвращаться вдоль поля. Поймала себя на том, что
постоянно оглядываюсь, не только опасаясь погони, но и ожидая
увидеть Келли. Словно мне приснился кошмар, а Келли сейчас нагонит
меня и скомандует: «Не расслабляться! Марш заниматься английским!»
И я послушаюсь, как всегда, зная, что все идет своим
чередом.
Но Келли не
приходила.
Добравшись
до Портленда, я растерялась. Мы никогда не заезжали в большие
города. И как бы хорошо я не изучила карту, такое количество домов
и улиц сбивало с толку. В лесу всегда привычно и понятно, а в
городе постоянно возникали препятствия, которые приходилось
обходить.
Порядочно
поплутав, уже в сумерках я добралась до цели, притаилась за кустами
на заднем дворе Ника Эберта и наблюдала за темными окнами дома.
Вскоре послышался шорох гравия на подъездной дорожке: хозяева
вернулись. В окне зажглась лампа, осветив большую уютную кухню. К
столу подошла женщина и остановилась, выкладывая продукты из сумок.
Она повернулась, и я разглядела темную кожу. Неожиданно, но я ведь
ничего не знаю о семье Ника и его жене.