– Который день небо хмурится, а все никак дождем не разродится, – бродяга в заплатанных штанах обратился к своему спутнику, который присел на корточки, чтобы завязать шнурки – они оказались настолько ветхими, что, не выдержав натяжения, порвались.
– Да что ты будешь делать! – в сердцах воскликнул он. – Здесь все такое ненастоящее, что того и гляди небо по швам разойдется. Почему так, Посвист?
– Неплохо бы, – улыбнулся тот, наблюдая за тем, как его брат пытается соорудить узел так, чтобы ботинок держался на ноге.
– О чем ты? – не понял Стрибог.
– Неплохо было бы, если бы небо разошлось по швам, дождика хочется, – уточнил тот.
– И не говори, – вздохнул бог ветра. – Как они здесь живут, не представляю.
– Они привыкли, – пожал плечами Посвист. – Поживешь с ними пару десятков лет – и ты привыкнешь.
– Обнадежил, спасибо, – Стрибог криво усмехнулся и, с сомнением взглянув на результаты своего труда, поднялся и прошелся взад-вперед. Так и есть – ботинок свалился с его ноги уже после двух-трех шагов. – Вот зараза, – пробормотал он сквозь зубы.
Повелитель ветров обвел взглядом окрестности и с тоской вздохнул: покосившийся забор ближайшего строения и облезлый гусь, ищущий что-то в грязной луже, явно не улучшили его настроения.
– Я так и не понял, что мы делаем в этой глухомани, – обратился он к брату. – Неужели ты думаешь, что здесь мы можем найти Чернобога? Что-то очень сомнительно.
– Я этого не говорил.
– Тогда что?
– Помнишь Навь?
– Конечно.
– Представь, что ты в ней сейчас и находишься.
– Не понял тебя, – нахмурился Стрибог.
– Все очень просто, – Посвист потянулся, разминая затекшую спину. – Подземное царство нашего дорогого Чернобога – это так, цветочки. Можно сказать, прихожая. А сейчас мы с тобой в его настоящих владениях. Здесь тебе и коридоры, и переходы, и смежные комнаты, и центральная зала, до которой еще нужно добраться. А ней – еще одна, и еще. И так далее.
– Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце?
– В общих чертах.
– То есть…
– Чтобы добраться до короля, нам нужно сначала съесть его пешек, коней, слонов, туры. Может быть, и ферзя.
– Ферзя?
– Образно выражаясь.
– Ты говоришь об этом мире так, словно считаешь, будто мы с тобой внутри шахматной партии.
– По большому счету так и есть. Это, конечно, аналогия, однако, как я уже говорил, все мы метафоричны в той или иной мере.
