Я помнила этот день лишь смутными отрывками, которые вспыхивали
в моем мозгу подобно слепящим лучам, пробивающимся между ветвями
деревьев. И мне было больно. Нет-нет, я говорю не о физической
боли, хотя она донимала меня каждый раз, стоило мне задержать прием
лекарства. Больше всего меня терзала боль душевная. Она, как
огромный темный спрут, распускала свои щупальца внутри меня.
Заглушать ее удавалось лишь в тот момент, когда я работала или
когда читала в парке, позабыв о своем состоянии. Как говорил Чак
Паланик: «Удивительно, как быстро ты отгораживаешься от прошлого,
когда тебе есть чем занять руки и голову. Пережить можно всё, даже
самую страшную боль. Только тебе нужно что-то, что будет тебя
отвлекать».
Меня отвлекало все, что не давало думать о прошлом, о
предательстве, о моментах дикой безысходности, терзавшей меня
длинными ночами и о несбывшихся надеждах, которые были так
близко…
До страшного происшествия на трассе все шло настолько хорошо,
что я практически парила, окрыленная мечтами о счастливом будущем.
Казалось, что ярче светило солнце, что ароматнее пахли розы в
шикарном букете, лежащем у меня на коленях, и даже дождик, сеявший
с неба, был теплым и ласковым.
- Игорь, это нужно отпраздновать, - сказала я, повернувшись к
своему мужу, который крутил руль. – Мы рассчитались с ипотекой! Мне
кажется, этот день нужно добавить в наши семейные праздники. Нет, я
просто настаиваю на этом!
- Сейчас приедем домой, и откроем шампанское, - он мельком
взглянул на меня и улыбнулся. – Кстати, что сказал врач? Мне
кажется, что это важнее всех ипотек вместе взятых.
- А это - еще один повод для радости, - прошептала я и погладила
его по руке. – Светлана Георгиевна сообщила мне, что больше нет
преград для того, чтобы возобновить наши попытки. Лечение дало свой
результат и беременность должна наступить в ближайшее время. Только
нам нужно очень постараться.
- Чудесно, - Игорь легонько взъерошил мне волосы. – Надеюсь, к
новому году у нас будет ребенок. Маленькая, хорошенькая
девочка.
- Она тоже так сказала, - засмеялась я и добавила: – Мне немного
страшно… Все-таки тридцать семь лет, не самый лучший возраст для
первенца. Могут быть осложнения.
- Отличный возраст! – муж возмущенно повернулся ко мне. – Ты
будешь самая молодая и красивая мамочка! Прекращай думать о всяком
негативе, иначе я, покусаю тебя.
