Лето ворвалось в Москву стремительно, нарушая все мыслимые законы природы. В середине мая столбик термометра частенько зашкаливал за 30 градусов. И ни капли дождя…
Ошалевший от жары народ попрал все инстинкты самосохранения и в свободные от хождения по конторам часы валялся на городских пляжах, барахтался в весьма сомнительных водоемах, в которых временами делали заплывы собаки, а по ночам и бомжи.
Вечерами рядом с пляжами, частенько можно было увидеть прямо на проезжей части полупьяные-полуголые парочки: мужчины в темно-серых, сильно испачканных то ли трусах, то ли плавках, в одной руке бутылка с пивом, в другой – брелок с ключами от автомобиля, и дамочки – хорошо за сорок, в чересчур открытых купальниках, через бортики которых угрожающе нависают складки жира и пляшет целлюлит; все босые, с безумными взорами, приветственно машущие кому-то на другой стороне улицы руками и попутно роняя мобильные, солнцезащитные очки, бумажники…
Днем солнце палило так, что сразу сесть в автомобиль было опасно для жизни. Сначала нужно было открыть все двери и подождать минут пять, пока температура в салоне сравняется хотя бы с уличной. И только потом осторожно проникать в машину и стараться как можно быстрее разогнаться, чтобы ветер, врывающийся в открытые окна, хоть немного охладил раскаленный салон.
Жара снизила и внимательность водителей за рулем. Несметно увеличилось количество ДТП на дорогах. «Пробки», соответственно, не преминули разрастись с геометрической прогрессией.
В связи с этим многие москвичи, плюнув на ставший сомнительным «автокомфорт», злобно спустились в «подземку». Там, правда, было не намного прохладней… Безликий, лишенный кислорода теплый воздух гонялся за поездами с одной станции на другую, но многие автовладельцы, стиснув зубы, раза два в неделю все-таки пользовались услугами этого неоправданно подорожавшего городского общественного транспорта.
Дмитрий, супруг Янины Владимировны Быстровой, владелицы детективного агентства «Два попугая», в такие «авторазгрузочные» дни приходил домой чернее ночи. Из его неясного глухого бормотания Яна могла лишь четко различить слова ненависти, адресованные «потным теткам», абсолютно игнорирующим антиперсперанты, а также стареющим особам, склонным к полноте и при этом обожающим стринги и белые тонкие брюки.
