К завтраку притащили труп. Довольно приличный труп, женский, с копной русых волос, в красных джинсах и укороченном пальто горчичного цвета, в аромате пряных духов, которыми тут же провоняла вся квартира.
– Отлично! – провозгласил Михаэль, продолжая деловито вытряхивать кашу в окно. – Если Луна не приготовит нормальную еду, я зажарю вон ту крашеную курицу.
– Натуральный русый, – фыркнул Зен с видом модного эксперта, бросил девушку у порога и отряхнул руки.
– Все, держи, – Михаэль закрыл окно и отдал визжащей от негодования Луне пустую кастрюлю.
– Я так старалась! Так готовила! – разорялась она.
– По вкусу не заметно.
– Демон!
– Что? – чутко ответил Михаэль.
– Я тебя убью когда-нибудь!
Слышать угрозу от хрупкой девушки, ростом ниже его на две головы, было смешно, парень фыркнул, достал из кармана трусов зажигалку и прикурил сигарету, которую держал в зубах еще когда казнил Лунину кашу. Карманы были его фетишем, потому что в штаб-квартире он вечно ходил в трусах, а складывать важные вещи типа пачки сигарет было некуда.
– Ты… – продолжала Луна, потрясая кастрюлей. – Ты просто…
– Полностью согласен, – кивнул Михаэль и указал сигаретой на труп. – Что за курица?
Зен вернулся в кухню, потирая ядовито зеленые волосы полотенцем. Дождь бушевал на улице уже третий день, хотя на календаре в снежинках и бантиках значился декабрь.
– Вероника сказала, что придет к восьми часам, – пояснил мальчишка. – Вир, это наверно…
– Не говори мне, что это трафарет, хотя бы пока я не допью, – оборвала Зена я. – Вообще о работе не говори. Пусть утро будет хорошим… – Я глянула на наручные часы. – До семи.
Зен пожал плечами, и про труп благополучно забыли. Демон поднял куда более важный вопрос.
– Когда мы начнем нормально питаться?! – возмущался он, расхаживая по кухне. – Скрипач вернется из командировки через неделю (он единственный, кто умеет готовить в нашем коллективе), жрать до его приезда кашу и брокколи я не намерен.
– Я забочусь о твоем здоровье! – вякнула в свою защиту Луна, и Михаэль затянул рассказ, настолько умный и проповедующий, что даже сматюгнулся всего пару раз. Здоровый, крепкий парень, с утра небритый и растрепанный, в трусах с криво пришитым карманом и футболке с надписью «Добрый фей», ходил по кухне, говорил вкрадчивым голосом и время от времени окидывал нас пронзительным взглядом.
