– У меня плохое предчувствие, – я замираю и напрягаю слух, будто пытаюсь определить, откуда надвигается опасность. В тусклом мартовском небе гудит вертолёт, он проносится над нами быстро, создавая вибрацию в груди.
– Всё плохое, что могло случиться – уже случилось, – мой муж бросает в багажник домкрат и колесо, искорёженное грыжей.
Мы долго стояли в пробке, безнадёжно опаздываем на добрых три часа, а в нескольких метрах от населённого пункта, в котором расположен пункт назначения, мы налетели на выбоину.
Пока муж менял колесо, я выбралась из машины, чтобы немного размять тело. Спину ломит от долгой дороги. И голова устала от высокого конского хвоста. Я распустила волосы, и прохладный ветер взбил их резким порывом. Я подняла упавшие на лицо пряди и прищурилась, читая надпись на табличке рядом с дорогой. И в эту секунду меня посетило это странное ощущение дежавю. Этот ветер, мой муж, меняющий колесо, огромное поле, почти выползшее коричневым брюхом из-под снега, и лес по его краю, похожий на пятно из чёрных волокон – я всё это уже где-то видела. Хотя мы здесь впервые.
– Поехали! – я слышу раздражение в его голосе.
Мы въезжаем в посёлок Нара. Безлюдно, дома здесь выглядят просто, дорога ровная, и высокие деревья растягивают над ней свои ветви. Я пытаюсь представить это место в летнюю пору – наверняка здесь очень умиротворённо. Мой муж нетерпеливо сверяет цифры на навигаторе с номерами домов.
– Кажется, мы, наконец, приехали, – с облегчением выдыхает он, и останавливает машину.
Номер на табличке совпадает с другими ориентирами, данными Мариш: красная крыша двухэтажного дома, серый сайдинг, зеленый забор. Впрочем, здесь таких обычных домов много. Ах да, она говорила про флюгер с совой, и ещё (не вижу флюгера) про куст Жасмина (очень актуально в марте) перед домом. Я выхожу из машины и иду по вымощенной серой плиткой дорожке, заглядываю поверх калитки. Строения на участке выглядят аккуратными и простыми, даже в поворотах тропинок есть нечто строгое. Вот, вижу, как она идет к нам.
Мы обнимаемся, она целует нас обоих в щёки, и приглашает войти. Я уже различаю шум голосов в конце участка, слышу треск костра в мангале. Мы, конечно, пропустили всё самое интересное. Костёр теперь горит только для тепла, но нам оставили шашлык, и могут его разогреть. Мы радостно соглашаемся поужинать после утомительной дороги.
