Хохолкин был ба-а-а-а-альшой оригинал. Когда он смотрел на лужу, он видел там небо; а когда он смотрел на небо, он видел там лужу. В Москву Хохолкин ездил как в Тотьму, а в Тотьму ездил как в Москву. По утрам оригинал Хохолкин вставал лишь только для того, чтобы куда-нибудь перелечь. К примеру, завтракал Хохолкин всегда в ванне, куда «перелегал» с кровати.
Помимо кровати и ванны, Хохолкин ещё любил лежать у себя на балконе, на десятом этаже. И загорать… Внизу, по улицам, все куда-то бежали, спешили, торопились; натянув на себя рубашки, юбки, часы, трусы; набив сумки всевозможными предметами, а го́ловы – всевозможными проблемами… А оригинал Хохолкин лежал себе на своём балкончике, абсолютно голый, и абсолютно никуда не спешил. Потому что у него был воскресный день. Причём – постоянный. Это у других воскресенье заканчивалось и начинался понедельник, а у оригинала Хохолкина воскресенье заканчивалось – и снова начиналось воскресенье.
Тут, конечно, возникает вопрос: почему у всех – понедельник, вторник, среда… А у Хохолкина – воскресенье, воскресенье, воскресенье… Такого просто быть не может!.. А вот и может. Не забывайте, что Хохолкин был ба-а-а-а-альшой оригинал. «Ну а откуда у него тогда деньги берутся, если он целыми днями на балконе валяется?» – поинтересуется какой-нибудь дотошный читатель. А ниоткуда. Откуда счастье с любовью берутся?.. Денег, счастья и любви всем всегда не хватает – вот все всегда и бегут за счастьем, деньгами и любовью. А оригинал Хохолкин никуда не бежал, ему вполне хватало и того, и другого, и третьего. Ещё и лишнее оставалось.
Вот такой он был везунок – помимо того, что оригинал.
Хохолкину везло буквально с сáмого утра и до сáмого вечера. Проснётся утром – уже, считай, повезло; уснёт вечером – опять, считай, повезло. А уж как ему днём везло – это просто фантастика. Если одна дверь не открывается, так обязательно другая откроется; если одна любимая на свидание не является, так обязательно другая заявится. Или вот, скажем, уйдёт поезд из-под носа Хохолкина, а ему тут же другой поезд под нос подают.
Поезда – это вообще отдельная песня. В поездах у оригинала Хохолкина самое любимое место было – верхняя боковая полка у туалета. Он её всегда брал. А вот страховку никогда не брал. И кассирши, бывало, за это на него обижались и думали мстительно: «Ах, ты страховку не берёшь, ну тогда получи верхнюю боковую у туалета». А Хохолкину только этого и надо. То есть опять, считай, ему повезло. Так что голого Хохолкина голыми руками не возьмёшь. Ну как, спрашивается, можно взять голыми руками человека, который любит ездить в плацкартном вагоне, на верхней боковой полке у туалета? Это всё равно, что лишить чёрной икры того, у кого самая любимая икра – кабачковая. А оригинал Хохолкин в смысле еды ещё и «покруче» был, потому что его любимой едой были – хлеб с водой.
