– Мама, нет! Мамочка, не убивай меня! Я очень быстро вырасту! Я обещаю! – молил меня маленький сын, увидев жертвенный нож в моих руках. Я схватила ребенка в охапку и, не разбирая дороги, побежала в лес. Мы мчались сквозь заросли, я прикрывала малыша своими руками от ветвей и колючек, торчащих отовсюду. Мы бежали до тех пор, пока я окончательно не выбилась из сил. Из-за сильнейшего тайфуна, лишившего островитян почти всех источников для пропитания, вождь разрешил использовать в пищу всех детей в возрасте до пяти лет и отцы семейств спокойно использовали разрешение богов.
Я проснулась в холодном поту. Сердце билось так сильно, что я слышала его каждой клеткой своего тела. Сон не хотел меня отпускать, поэтому я сползла с кровати и, шатаясь, добрела до душа. Кружка горячего кофе и забытый уже вкус сигаретного дыма наконец-то привели меня в день сегодняшний.
Проведя всю прошлую неделю в сомнениях, насчет запланированного аборта, я все-таки решилась. И вот теперь, ночной кошмар полностью изменил мои вчерашние намерения. Когда-то моя мать рассказывала мне, как она сама себе делала аборт, вернее сказать прерывание беременности, срок был уже не маленький. Детали ужасны, самое невинное из ее повествования было то, что она, даже, рассмотрела писюнчик у извлеченного плода. Слава Богу, что современная медицина и, главное, законодательные нормы отличаются от условий середины прошлого века.
Первым делом я решила позвонить доктору или точнее, моему давнему знакомому, который работал главным анестезиологом в центральной больнице города. Это он помог мне быстренько и без проблем все организовать.
– Илюша, ты понимаешь, кое-что произошло и я…
– Погоди, – нервно прервал меня доктор, – я на дежурстве, приезжай в больницу, здесь и поговорим.
– Но я хотела сказать…
– Не по телефону, – вновь резко оборвал меня Илья и выключил трубку.
События последних дней коренным образом изменили весь уклад моей жизни. Даже находясь за рулем машины, я не могла избавиться от ощущения того, что моя маленькая вселенная рушится. Дома, деревья, витрины магазинов, лица прохожих, все превратилось в сплошной грязевой поток, мчащийся сквозь мой мозг. Главным толчком к происходящему была, конечно, смерть Женьки.
