1. Глава первая: Йен
Глава первая: Йен
Грустные люди. Мы друг без друга.
Долго не можем. Больше не будем.
Стоит представить, что нас не стало.
Жизнь под ударом, я под ударом…
(с) «Грустные люди», Ночные снайперы
От автора: музыкальной сопровождение к этой главе – Ночные снайперы
Грустные люди (можно найти у меня на странице в ВК или в ютубе)
Ноябрь, месяц спустя
В Москве настоящий аномально холодный ноябрь.
Уже неделю лежит снег.
Я оставляю машину на единственном свободном месте на парковке и, накинув капюшон шубы, выхожу прямо в метель.
Ветер бросает снег в лицо, жмурюсь, прикрываю глаза. И так почти слепая мышь без очков, а с таким сопровождением, дай бог, вообще не заблудиться.
Иду, кажется, почти наощупь.
Квартал вниз, до кафе.
Передо мной распахивает дверь какой-то очень высокий мужчина, задерживается, вежливо предлагая войти внутрь. Бормочу слова благодарности, проскальзываю в приятное тепло и, как маленькая лохматая собачка, отряхиваю снег с волос. Каким-то образом за пять минут надуло даже под капюшон.
Достаю из сумочки футляр. Теперь у меня все, как положено: изящные модные полукруглые очки в темно-синей оправе из какого-то дорого софт-пластика. Очки как у юного волшебника с молнией на лбу остались дома. Держу их в ящике прикроватной тумбы. Просто так. Достаю посмотреть и потрогать, когда снова кажется, что я все делаю не так, и что в прошлой жизни все было не настолько плохо, чтобы делать крутой вираж.
— Воскресенская? – Денис встает из-за стола, привлекая мое внимание и тут же идет навстречу.
Денис – мой бывший однокурсник.
Сейчас работает в рекламе. Столкнулись с ним недели три назад, когда я, приехав в Москву практически в чем была, ходила по Красной площади с фотоаппаратом и пыталась заполнить пустоту новыми впечатлениями.
Это не помогало раньше. Никогда не помогало. Не помогло и тогда.
Но я продолжала пытаться вести «нормальный образ жизни», быть как все, быть «здоровой». Подальше от того мира, в котором все напоминало о прошлом.
Это не сработало.
Я особо и не надеялась.
Но если бы не Денис, наверное, просто спряталась бы в квартире с зашторенными окнами и пыталась делать вид, что все еще могу писать книги, и хотя бы где-то у меня нет никаких проблем.
— Отлично выглядишь, Воскресенская, - хвалит он, как всегда с широкой открытой улыбкой. Всегда называл меня по фамилии. Говорил, что не собирается участвовать в безумии моих родителей, которые «непонятно что курили», когда назвали меня именем книжной колдуньи.
