* * *
– Странные они какие-то, – сказал я. – Ну, эта мексиканская парочка.
– В каком смысле? – спросила жена.
– У них всегда так тихо, – ответил я ей. – Прислушайся.
Наш дом стоял в самой глубине жилого квартала; в свое время к нему сделали небольшую пристройку, и, купив дом, мы с женой сразу решили, что будем ее сдавать. Располагалась она прямо за одной из стен нашей гостиной. Теперь же, замерев возле этой стены, мы различали лишь стук собственных сердец.
– Они точно дома, – прошептал я. – Но за те три года, что они здесь прожили, я ни разу не слышал, чтобы у них что-нибудь упало или они болтали друг с другом. По-моему, они и свет не включают. Боже праведный, что же они там делают?
– Никогда не задумывалась, – ответила моя жена. – Это и вправду очень необычно.
– У них горит только одна лампочка – тусклая, синяя, двадцать пять ватт, та, что в гостиной. Если, проходя мимо, заглянуть в их переднюю дверь – он всегда молча сидит в своем кресле, положив руки на колени. А она, устроившись в другом, смотрит на него и никогда ничего не говорит. Они даже не шевелятся.
– Мне часто кажется, что их нет дома, – сказала жена. – В гостиной у них так темно, что, только если смотреть долго и глаза привыкают, можно различить их силуэты.
– Когда-нибудь, – проговорил я, – я ворвусь к ним, включу весь свет и начну дико улюлюкать! Господи, уж если меня достает эта тишина, как они-то сами ее выносят? Они ведь умеют разговаривать… Умеют, как ты думаешь?
– Когда он приносит квартплату раз в месяц, он говорит мне «Здравствуйте».
– А еще что?
– «До свидания».
– Если мы встречаемся в аллее, – покачав головой, сказал я, – он улыбается и старается поскорее ретироваться.
Мы с женой устроились вечером в гостиной, чтобы немного почитать, послушать радио и поболтать.
– А радио у них есть?
– Нет ни радио, ни телевизора, ни телефона. Ни книг или журналов, нет даже маленького клочка бумаги.
– Ерунда какая-то!
– Да перестань ты так волноваться!
– Я все прекрасно понимаю, но невозможно же сидеть в темной комнате в течение двух или трех лет и не перемолвиться друг с другом ни единым словечком, не слушать радио, не читать. По-моему, они даже не едят. Я ни разу не уловил запаха жарящегося мяса или яичницы. Проклятье, я ни разу не слышал, как они ложатся спать!
