Жоре Грушевому
…а море не даёт ничего, кроме жестоких ударов, и нет – нет предоставит вам случай почувствовать вашу силу… Только это и даёт оно вам, о ней-то вы все и сожалеете.
Дж. Конрад «Юность»
Первым, как всегда, проснулся Морозов. Он смачно зевнул, с хрустом потянулся, чиркнул спичкой, ещё лёжа, сделал несколько затяжек, затем встал и громко затопал по каюте. По пояс голый пошёл в умывальник. Вернулся, отфыркиваясь, вытираясь, жизнерадостно напевая:
Паль – любил я Зойку, девку славную,
Ох, да и напрасно паль – любил,
А теперь я плачу, сожалеючи,
Для меня и белый свет не мил…
Несколько капель с мокрых волос Морозова попали на лицо Анатолию, он заворочался, бормоча проклятья.
– Подъём, ребятушки, подъём! – с нарочитой заботливостью, воодушевляясь муками товарищей, приговаривал Морозов.
…Снится её лёгкая походочка,
Снятся её карие глаза,
Может быть, она с другим шатается,
Бросила покинула меня, – распевая, Морозов расчёсывал волосы, одевался, клал в карман новую пачку «Примы».
– Подъём, ребятушки! Работа не ждёт! – приговаривал он, зная, как больно сейчас эти слова ранят сердца товарищей.
– Да пошёл ты на …! – не выдержал, в сердцах, Анатолий, с сожалением, расставаясь с последними сладкими минутами сна.
– Не ахай, здесь тебе не роддом! – нравоучительно парировал Морозов.
– Да ты…
– Не тычь, я тебе не Иван Кузьмич!
…Шла она к другому прижималася,
И уста скользили по устам.
Хлопнула дверь. В столовую Морозов приходил тоже одним из первых.
После его ухода, Анатолий, кряхтя, выполз из – под одеяла, спустил ноги и в задумчивости сидел на постели. Утренний свет безжалостно высвечивал его всклокоченные рано поседевшие волосы, седую же щетину на мятом лице, весь очумелый вид человека, который не понимает, как его сюда занесло. Он озирался во все стороны, крутил головой и, почёсываясь, зевал.
– Глотка-то лужёная! – ворчал он, поминая Морозова. – Боится, трёбо своё не набьёт! Такую тушу надо прокормить…
Впрочем, сегодня он ворчал больше по привычке, потому что была суббота. Полдня займёт приборка перед праздником, а полдня твои – иди в баню, смотри кино, делай, что хочешь! А завтра вообще – День рыбака! Анатолий сладостно зажмурился, озорная улыбка сошла на его лицо.
– Эй ты, чмо! – заорал он наверх. – Подъём!
