Она шла вперёд.
Упрямо шагала сквозь Туманы, как шагали многие до неё и будут
шагать после, уже не имея надежды вернуться назад, в родные миры,
ещё не зная о том, что ждёт их, когда Туманы останутся позади.
Многие умирали на этом пути, причём Туманам было всё равно, кто
оказался их жертвой, они могли погубить сурового воина-берсерка с
такой же лёгкостью, с которой забирали жизнь невинного дитя… И она
тоже едва не падала, но нечто, называемое «волей», толкало её
вперёд, не позволяя сдаться.
Её копыта ступали по размокшей грязи, то и дело расползаясь в
стороны, и тогда она на миг замирала, чтобы успокоить бешено
стучащее сердце и продолжить путь в неизвестность. Смрад гнили и
смерти проникал в её лёгкие, и потому она старалась дышать только
через рот, чтобы меньше ощущать тошнотворный запах. Но он всё равно
был повсюду, он мутил её разум, рождая иллюзии и миражи. Ей
казалось, что она видит рядом зелень родного мира, она слышала
голоса своих друзей, но стоило ей сделать шаг в сторону, как Туманы
вставали перед её взглядом, а уши улавливали лишь гнетущую
тишину…
Вдруг она заметила, будто Туман становится чуть менее плотным.
Тогда она прибавила шагу, и вскоре большие глаза, расположенные по
бокам головы, позволили ей увидеть гнетущий пейзаж: из сухой земли
торчали стволы безжизненных деревьев, громоздились руины каких-то
зданий, насыпи курганов с возвышающимися над ними обломками мечей и
копий. А небо, на который она бросила быстрый взгляд, было
абсолютно тёмным, темнее, чем в любую ночь, и на нём не было ни
солнца, ни звёзд, никаких ориентиров, никакой надежды…
Но и без надежды можно идти. Как заводная игрушка. Как
механизм.
Ещё через полчаса размеренного шага большая часть Туманов
рассеялась. Взгляд, направленный вперёд, отныне ничто не
ограничивало, и тогда она узрела каменные стены, вздымающиеся над
землёй — они протянулись от горизонта до горизонта, ограждая от
Туманов здания разной высоты и различной архитектуры, явно
возведённые не одним и тем же народом. За стенами поднимались
каменные пирамиды, металлические сферы, башни с луковичными
куполами, пагоды и минареты, небоскрёбы, сверкавшие тысячами огней,
низкие коробчатые строения из бетона, камня и даже из дерева. Но её
поразил даже не вид города, а кусочек серого, но не тёмного неба,
откуда на здания проливался слабый, но такой живой солнечный
свет…
