В день, когда умерла старая Ида стояла сильная жара. Она сидела в саду на солнце и не заметила, как уснула, а когда проснулась, с ней случился удар, и она покинула этот мир.
Детей у нее не было, а вся семья – только она и муж, который очень скоро утешился, женившись на молодой, хорошенькой женщине. И некому было поплакать над тем, что бедной Иды не стало.
Ида была доброй, заботливой, никогда никого не обманывала, не причиняла зла и поэтому после смерти попала она в райскую страну.
В тот самый миг, когда Ида рассталась с земной жизнью, над ее бледным телом склонились Ангелы, сложив за спиной свои огромные крылья. Они смотрели на нее голубыми, холодными глазами, а их длинные белые волосы, окутывали словно туманом, их одинаковые, бесстрастные лица.
Ангелы причесали, умыли Иду, переодели в небесно—голубой балахон, взяли за руки и вспорхнули вместе с ней на небо.
Ида поначалу опечалилась, узнав, что умерла, но, постепенно присматриваясь ко всему, что теперь ее окружало, решила, что здесь не так уж и плохо.
В прошлой жизни она только и делала, что крутилась на кухне, стирала, ухаживала за садом, за своим эгоистичным, избалованным мужем.
В общем-то, жили они дружно, никогда не ссорились, но счастливы не были, потому что, как считала Ида, у них не было детей. А все потому, что муж очень этого не хотел.
«Нам с тобой и так хорошо!» – говаривал он порой, а Ида немного погоревав, успокаивалась, и чтобы не злить и не расстраивать мужа, снова подолгу не говорила с ним об этом.
Так они и жили одни – одинешеньки.
Дом был богатым, всего вдосталь, как говорится – полная чаша. Но здесь, в райской стране ей ничего этого не было нужно. Она могла целыми днями гулять по паркам, благоухающим великолепными ароматами, любоваться водопадами, разбивающимися о каменные глыбы тысячами бриллиантовых брызг, наслаждаться прохладой, тишиной и пением птиц. Ида знала, что теперь так это и будет вечность. Она видела, как, медленно двигаясь, почти скользят по воздуху такие же, как она люди, в таких же длинных балахонах, с печатью безразличия на лицах. Никто не разговаривал друг с другом и Ида, как ни хотела этого, не могла ни с кем заговорить. Но
