Говорят, что любая книга требует редакторской правки, будь то первый опыт начинающего автора или гениальное творение мастера. Так ли это на самом деле?
Искушённый редактор, наверняка, скажет в ответ, что эта прописная истина не подлежит никакому сомнению. И если литературный гуру всё-таки снизойдёт до объяснений, то в подтверждение он назовёт вам несколько десятков рукописей известных писателей, которые требовали обязательного вмешательства редактора. О подавляющем большинстве творений начинающих авторов этот суровый судья и вовсе скажет, что эти рукописи никуда не годятся и совершенно не подлежат исправлению. Они заслуживают лишь оказаться в корзине, куда, кстати, и отправляются почти сразу же. Опытный глаз редактора с первой страницы ясно видит, что текст никакой ценности не представляет, а автору стоит заняться чем-то другим. Выбросить и забыть эту книгу! Такому начинающему автору дадут полезный, но очень неприятный совет: «Если можете, то не пишите. Никогда!». Это ужасно больно, когда о твоём произведении говорят такое. Но такова профессия редактора – безжалостная и бесчеловечная. Она требует совершенного текста, абсолютно не заботясь о чувствах самого писателя. Есть и исключения из этого правила, но они настолько редки, что ими можно пренебречь.
Но, что делать, если автор уже не мыслит свою жизнь без литературного творчества, несмотря на неумолимый вердикт редактора. В таком случае начинающему писателю дадут ещё один полезный совет: «Идите учиться азам писательского мастерства! Лишь только овладев ими, можно приступать к написанию собственной книги. Никак не раньше!».
Напуганный суровым редактором автор послушается совета и поступит учиться в одну из многочисленных школ писательского мастерства или даже в литературный университет. Но, узнав много нового и полезного, он постепенно утратит свой уникальный авторский стиль, который у него, разумеется, есть, но воспринимается редактором, как дремучее невежество.
Отучившись, автор сам станет немного редактором, поскольку у него приоткроется, так называемый, редакторский глаз. Такое зрение довольно специфично, потому что, с одной стороны, даёт возможность исправить практически любой текст, но с другой, – лишает автора радости от прочтения собственного произведения. Тексты становятся всё лучше и лучше, а эмоций от них остаётся всё меньше и меньше. В итоге, писательское творчество незаметно превращается в работу, которая затем постепенно начинает напоминать рутину. Текст книги – само совершенство, но радости автору уже не приносит.
