В полной тишине звук захлопывающейся
двери прозвучал оглушительно. От неожиданности Вика вздрогнула, но
все равно осталась сидеть на месте. В голове то и дело
прокручивались слова, брошенные мужем.
«Я тебя не люблю».
«Ты изменилась».
«Это все из-за тебя».
Они резали слух и распиливали сердце
на части. Молодая женщина сидела на кухне за обеденным столом, и,
подперев голову руками, разглядывала обои из поблекших цветочков и
какой-то мазни. Где-то на другом конце города, в другой квартире,
вероятно современней и уютней, ее мужа ждала другая женщина,
вероятно красивее и моложе.
Можно было выбежать за ним,
поговорить, вернуть, но вместо этого Вика защелкнула замок и на
цыпочках прокралась в комнату, где в колыбельке спала ее крошка —
Машенька. Нельзя уходить и оставлять малышку одну в квартире, и
плакать нельзя, чтобы не проснулась от шума. Хотя слез и нет,
только обида и горечь от потери любимого человека.
Она и правда изменилась с рождением
дочери. Ее жизнь круто развернулась, в нее ворвались куча
обязанностей и забот, которые приходилось выполнять в одно
лицо.
Прислонившись лбом к холодному
стеклу, Вика вцепилась в подоконник, да так, что побелели костяшки
пальцев. Она храбрилась и давала себе мысленные затрещины. В конце
концов, это не конец света. Они выкарабкаются, она же сильная и все
выдержит. Ради дочки, ради них двоих. Сделает все, чтобы они были
счастливы, и никакие мужики ей для этого не нужны. А сердце ныло
тоскливо, так хотелось счастья и любви.
«Будет и счастье, и любовь!» —
разглядывая ночной город, не просила, а скорее ставила в
известность всех, и Бога, и вселенную, и падающих звезд, уставшая
женщина. «Даже если придется пройти огонь, воду и медные трубы —
буду счастливой! Когтями порву любого, кто обидит ребенка!»
И то ли решительность помогла, то ли адресаты, очнувшиеся от
долгого безмятежного отпуска, решили наверстать упущенное и хоть
раз исполнить загаданное. Знала бы наперед, загадала бы что-то
конкретное, а так… Хочешь быть счастливой и любимой, пройдя через
испытания? Будешь! Когтями рвать? Необычное желание, но раз хочется
— получай!
— Маша, вставай! Проспали! —
корабельные сирены скромно стояли в сторонке и шаркали ножками по
сравнению с моими утренними воплями. До трех часов ночи проверяла
сочинения и, конечно же, проспала будильник. Бабушка Таня начала
стучать по батарее, а я, невзирая на нее, бегать по нашей маленькой
квартире и пытаться добудиться до своей спящей красавицы.
