1. ГЛАВА 1. Бал, незабудка и беглый жених
ГЛАВА 1. Бал, незабудка и беглый жених
– У-у-у! З-заррхово племя… – тихо шипела я, потирая метку рода на запястье. Та, чуя моё бунтарское настроение, слегка пульсировала. Не то чтобы больно, так, зудяще. Пока я не пытаюсь удрать.
– Кассандра-ками, прошу вас, посидите спокойно… – несчастный вид Милли чуть остудил мой пыл. Сбежать-то всё равно не получится: если сейчас метка лишь зудит, то при настоящем бунте будет жечь до волдырей, да ещё и дядя по ней отыщет, куда бы я ни спряталась. А отгрызать руку ради свободы я не готова. Пока.
– Ай! – пискнула я. Из-за вытянутого гребнем волоска защипало в носу, а приставленная дядей камеристка снова заныла:
– Ваши волосы так сложно убирать в приличествующую юной невесте причёску…
Это правда. Усмирить мои буйные кудри действительно сложно, если не сказать невозможно. Уже за одно то, что Милли умудрилась зализать косым пробором чёлку и стянуть за ухом тугой пучок, дядя должен ей премию. А теперь несчастная пытается из получившегося лохматого хвоста выплести «приличествующее» мне крыло сокола.
Я покосилась на запястье, на внутренней стороне которого, путаясь в тонкой сеточке вен, золотился хрупкий цветок в обруче когтистой птичьей лапы. Цветок – знак драконисов (нелепость какая, никогда не понимала, как они могут быть связаны), а вот лапа сокола, и вообще сокол – символ нашего рода.
От которого до недавних пор оставались лишь мы с тётей Амелис. А теперь появился дядя Тадеус. А вот тётушка… умерла.
Ох, глупая моя милая тётя, как же могла ты позволить этому подлому лису обмануть тебя? Впрочем, и я хороша, оглушённая безвременной твоей смертью, подпустила мерзавца слишком близко! Но он так искренне страдал, так трогательно волновался обо мне, да и мне было слишком плохо…
«Ах, бедное дитя! Если с тобой что-то случится, а я не смогу прийти тебе на помощь – я не прощу себе этого. Моя Ами… – тут шли стенания, от которых у меня жутко болела голова, а мое горе казалось блеклым и невыразительным. – М-моя Ами… она просила меня позаботиться о тебе, дитя»…
И я, Кассандра Фалькони, последняя из Соколов Агнигонии, позволила заклеймить себя меткой рода. Как глупая-глупая курица…
Целых два месяца берег меня «убитый горем» дядя, а потом ожил – и продал драконисам! Понятно теперь, зачем берег.
