И пылающий кубок выплюнул бумажку с моим именем.
– Ну, в чем дело?! – возмутилась я. – Чего тебе не нравится?
В этот же момент за моей спиной раздался спокойный голос господина учителя:
– Затруднения?
Отличительная черта нашего преподавателя Матвея Ильича состояла в том, что он всегда был спокоен как удав. Какие бы фокусы не выкидывали его подопечные, а, поверьте мне, фантазия у некоторых моих однокурсников была неистощимая. Хотя, возможно, господин учитель уже давно смирился с мыслью, что работает в дурдоме, замаскированном под высшее магическое учебное заведение.
Я пожаловалась на противную жестянку:
– Кубок бумажку с моим именем обратно выплевывает!
Учитель приложил магический перстень к основанию кубка, чтобы активировать ведомость:
– Вы есть в списке?
– Проверьте на букву «и». – ответила я.
Прозвучало как-то многозначительно. Кажется, в каком-то фильме герой сказал так секьюрити, протягивая ему взятку за нелегальный проход на территорию закрытого клуба…
Однако преподаватель лишь спокойно промотал пальцем возникшие в воздухе огненные письмена до соответствующей буквы:
– Ирина. – затем он бросил взгляд на отвергнутую кубком записку, которую я держала в руке, слегка помедлил, взял другую бумажку, сам начертал на ней мое имя и бросил обратно в пылающую чашу.
Синее пламя заплясало над кубком и отметило меня в ведомости.
– Готово.
– А в чем дело-то было? – удивилась я, так как за пару минут до его появления проделала абсолютно такую же операцию, только безрезультатно.
– Просто сбой. – ответил препод. – Кубок не смог идентифицировать имя.
«Чего?! Эта жестянка утверждает, что я неправильно собственное имя написала?!».
– Проходите в класс. – пригласил меня учитель.
Я, надувшись, зашла в аудиторию. Ужасно обидно, когда такая мелочь, как отметка в ведомости, требует вмешательство высшего мага. Что-то неважно день начался.
* * *
А класс, тем временем, продолжал жить своей жизнью. До начала лекции оставалось еще несколько минут, и все безмятежно болтали, обсуждая последние новости. Хотя, какие у нас могут быть новости? Я тоскливо огляделась по сторонам. Аудитория представляла собой вместительное помещение, в центре которого стояло несколько рядов парт. Вдоль стен располагались стеллажи, предположительно с книгами и комнатными растениями, но мне они всегда напоминали муляжи. На потолке, прямо над нами, почему-то был подвешен скелет птицы, что-то вроде страуса. Ну, или какой-то разновидности птицеобразного динозавра. Но это еще что! То ли дело грифельная доска, которая находилась за кафедрой, прямо позади учительского стола. Это доска всегда была испрещена надписями, но прочитать их было невозможно. Это, если я не ошибаюсь, шрифт Да Винчи, когда текст написан зеркально и вверх ногами. Ну, ладно, насчет «невозможно» я погорячилась, конечно. Просто – зачем? Если бы там было написано что-то действительно важное, то написали бы нормально. Особая таинственность ситуации заключалась в том, что никто не знал автора текста. Когда мы приходили в класс, доска уже была исписана. Преподаватели на нее внимания не обращали и во время своих лекций доской не пользовались. А, может, они просто уже много лет ждут, пока кто-нибудь из студентов подготовит доску к лекции? В смысле, протрет. Это они напрасно ждут, у нас же дежурных нет. Все вопросы к администрации института.
