Джеймс
Последние две недели стали для меня настоящим испытанием на
стойкость. И мне постоянно казалось, что я его проваливаю. Анна и
ее поведение не выходили из моей головы ни ночью, ни днем.
И да, она снова исчезла, и более того, на этот раз тайная
канцелярия вообще отказывалась давать хоть какие-то комментарии,
что пугало еще больше прежнего.
Я же клятвенно пообещал себе, что как только меня коронуют, я
тут же разберусь с главой тайной канцелярии, а еще лучше, казню его
и поставлю на его место нового, своего человека. Благо причин для
этого у меня накопилось немало, начиная с нескольких так и не
раскрытых покушений и заканчивая Анной, ее непрофессионализмом и
нежеланием нормально исполнять обязанности моей фаворитки.
Нет, первые несколько дней я еще держался, но потом стало
гораздо хуже. Принцесса Аделаида и ее невнятные попытки то ли
совратить, то ли околдовать, то ли отравить раздражали безмерно.
Кажется, принцесса еще сама не определилась точно, чего именно она
от меня хочет. Я же хотел только одного: надеть на голову корону и
как можно быстрее закончить этот фарс, пока все вокруг только и
говорили, что о скорой возможной помолвке.
Не смешите меня, да я, скорее, на муравейник голым задом сяду,
чем предложу принцессе руку и сердце. Но, кажется, придворные, как,
впрочем, и мои министры, просто отказывались понимать это. Не мог
же я им сказать правду о том, что я пригласил Аделаиду только для
того, чтобы позлить и заполучить Анну. Мне и самому на данный
момент свое же поведение казалось полнейшим бредом.
Все вокруг напоминало мне о мисс Бонд, иногда казалось, что я
просто схожу с ума, и я поспешил избавиться от всех ее вещей в
надежде на то, что это поможет выкинуть ее из моей головы.
Не сработало.
Наконец, этот день настал. День моей коронации. Я так спешил
получить корону для того, чтобы разобраться в ситуации, что даже
перенес начало на почти два часа раньше, начав всю процедуру прямо
на рассвете. Никто не осмелился возразить. Храм только наполнился
сонными придворными, многие из которых, судя по лицам, спать и
вовсе не ложились.
И вот я стою в церкви на самом важном и решающем моменте всей
коронации.
Оспаривании моего права на трон.
– Есть ли здесь кто-то, кто решится бросить вызов принцу,
выступив против него в открытом бою сейчас? – вещает священник, а я
пристальным взглядом обвожу придворных. – Если таких нет, то
примите, склонитесь все перед новым королем Моветании.
