ЧАСТЬII
Глава
первая
Лежу я в
больнице дебильный герой.
Там ещё у
Лерм`онта про молодого орла было.
Ну да орёл
— я, только комнатный. Тридцать пять лет за плечами и что? Ну кто
меня спрашивается просил снимать с себя метку высшего
демона.
Учёный кот
Василий поведал мне, о геройском герое, который совершил то, что
раньше, в принципе, считалось невозможным.Нет снять метку можно, хоть и сложно, и это
периодически делают священники, за одним маленьким нюансом,
реципиент обязательно помирает в итоге.
Всё просто
паучок, которого я обнаружил на своей пятке, Ахиллес, блин,
недоделанный, намертво соединяется с аурой становясь её
неотъемлемой частью. Этот паучок и есть та самая метка которую
подселяют начинающему колдуну, тем самым создавая нерушимую связь
между демоном и его аколитом. Через эту связь колдун получает
тёмную силу и через неё же душа отправится по новому адресу минуя
чистилище навсегда лишившись дара вечной жизни, ибо, как всем
известно, душа бессмертна.
Вот эту
метку я сначала получил при внезапной кончине одного директора с
пониженной социальной ответственностью, ей — метке, видите ли, необходим носитель из
смертных. А потом этот внезапно смертный чародей, взял и выдрал и
сосуда свих тонких энергий эту чёрную, чёртову, хрень. Считай сам
себе в голову выстрелил сделав в ней дырку. Вот жизнь и решила с
таким придурком расстаться. Счастье, что рядом была Мария свет
Витальевна. Реанимационные мероприятия Маша провела блестяще.
Запустила остановившееся сердце…
Три
раза.
Потом в
больнице ещё пару раз доктора постарались, пока моё солнышко не
зарастило отверстие.
Нет не так,
ещё мне повезло с Софией, она вливала в меня всю благодать, всё что
могла отдать, отдала. Иначе сердце бы в лоскуты порвалось. Короче
сердечко мне подсадили капитально. Вот теперь лежу медитирую,
размышляю, заодно сердечные мышцы восстанавливаю.
Когда на
рассказ Васьки, о том какую глупость его хозяин совершил, попенял
ему, что мол и так бы загнулся, раз связь заработал с нижним
планом, оказалось, что не совсем так. Не я первый и не я последний,
которому фортуна корму показала. Можно было в монастырь уйти,
постриг принять, и жить монахом, молится, не грешить, и помереть в
старости. Пусть и не от старости.
Да, я мог
лишить себя всего мирского, в том числе права на статус наследника
Рода, но жить. Правда под конец жизни всё равно бы церковь
совершила обряд по разрыву богомерзкой связи, иначе только
вниз.
