Горца поймали случайно.
Считай, повезло. То ли он зазевался, то ли камни в этот раз
умолчали, а может ветер дул с нужной стороны, но подкрались к нему
незаметно как раз в тот момент, когда он выкладывал свои треклятые
руны, чтобы устроить обвал.
Внизу ярилась и пенилась Серебрянка, зажатая в каменные тиски
ущелья, и как раз над тем местом, где через своенравную реку был
переброшен массивный айяа́ррский мост, он и колдовал прямо на земле
посреди редколесья кривых сосен. Уже и круг почти закончил, когда
из-за густых кустов барбариса на него свалились разведчики У́рлаха
Белого.
Дрались жестоко.
Горец хоть и был пойман врасплох, но в храбрости и ловкости
отказать ему было нельзя. Балансируя на самом краю пропасти, он
короткой саблей и кинжалом уложил сразу двух разведчиков. Прыгнул,
перевернувшись в воздухе дважды, упал на землю, как ястреб и
покатился кубарем под ноги нападавшим. Расстилался ящерицей на
каменной крошке, крутился юлой, то припадая к камням, то
подпрыгивая, перекатываясь кувырками, пока не сбил с ног и не
заколол третьего разведчика. Да так ловко — глаз не оторвать.
Боевой танец айяа́рров — зрелище завораживающее. И численное
превосходство врагов его не пугало, лишь сверкали карие с жёлтым
обводом глаза, когда он, пригибаясь к земле, совершал очередной
молниеносный выпад.
Потеряли в итоге четверых, прежде чем удалось одному из
разведчиков кнутом подцепить юркого горца за ногу в тот самый
момент, когда он собирался броситься в реку, оттеснённый к самому
краю обрыва. И хоть прыгать отсюда в Серебрянку — чистой воды
самоубийство: внизу ледяная вода, острые скалы и пороги, но никто
не сомневался — прыгнет, зазевайся они хоть на миг. Айяарры —
настоящие демоны, помешанные на своём Законе чести. Быть пленённым
— что может быть хуже для горца?
Повалили на землю и били в сердцах чем попало — кулаками,
ногами, кнутом, пока Урлах Белый не крикнул:
— Хватит! Он нам нужен живым.
С пленника сняли все амулеты, ремень и сапоги, перетряхнули
карманы в поисках оберегов и потайных ножей, завернули его в плащ,
а уж после того в шести местах связали верёвкой.
Он молча сплёвывал кровь. Только зрачки следили за ними, то
вытягиваясь вертикально, то сужаясь до точки. И ноздри раздувались
лихорадочно, выпуская с шумом воздух. Урлах, вытряхнув снедь из
холщового мешка, надел его пленнику на голову и пробормотал сквозь
зубы:
