Черновик автора. Наброски. Сразу прошу прощения за все недочеты. Это не коммерческая литература, а всего лишь записки в блокноте. Если есть какие-то вопросы (или желаете плучить полную версию), касаемо произведения, пишите на почту [email protected]
«Узкая полоса дневного света, падающая на камни через небольшое отверстие в скале, это все, что оставалось наблюдать в этом месте! Мне казалось, что жизнь моя, на этом периоде, закончится! Я провёл здесь почти два года! Два долгих года… в голове не укладывается! И каждый день я садился на этот освещенный камень и сидел… наблюдал… вспоминал и рыдал! Рыдал непонятно от чего! То ли от обиды, то ли от безысходности!
Каждый день одно и тоже! Я опишу это, и думаю ничего не измениться еще тысячу лет, а вдруг… Просто вы представить не можете, что я вижу здесь каждую минуту! Это темнота… она везде… но я привык к ней! Тишина и отголоски разбивающихся о скалы волн снаружи! Кругом темень! Возможно, это выглядит устрашающе… Я знаю, что здесь очень много костей, они большие, вот только не могу понять, чьи! Питаться приходится тухлым мясом, которое я и нахожу на этих костях! Неприятно, но оно того стоит!
Несколько раз пытался найти выход – без результата! Сил уже нет, чтобы взбираться по стенам! Остается ждать и надеяться!
Совсем недавно, нашел здесь один мешок, по всей видимости – морской, потому что был из кожи и от него жутко пахло рыбой! Находка удивила – он был полон чистого золота по самые края! Мешок спрятал прямо под освещенным камнем!
Интересно, пока писал эти строки, мне попалась бутылка! Есть шанс! Знайте, если ее кто-то найдет, спешите на помощь, награда вас приятно удивит! Где я нахожусь, не знаю, как здесь оказался, не помню! Если это вам что-то даст, то в бури здесь очень жутковато, ветер так завывает, что это похоже на крики тысячи мучеников!
Сэр Лихнерат Ливаль, 1767»
– Что это такое? На старом листе! Папирус? Хотя, не похож! Дата старая… может подделка? – Сказал Дима. Взглянув на свое отражение в зеркале, скривил губы, пожав плечами.
– Чего застыл? – Отвлек женский голос за спиной. Дима, обернувшись, улыбнулся. Позади стояла женщина преклонных лет. Бабушка – единственный человек, кто остался ему самым близким.
