Кокон гиперпространственной тьмы взорвался легионами звёзд. Корабль выпал в реальный космос и немедленно начал ускоряться. Антона вдавило в спинку сиденья: гравиторы не могли обеспечить равномерную напряжённость поля по всему объёму звездолёта, поэтому перегрузка слегка ощущалась.
На экранах виднелась планета. Подчиняясь мысленной команде пилота, из гнезда, на корпусе «Искры», выдвинулась и развернулась антенна. В пространство ушёл радиозапрос. В ожидании ответа текли секунды: вторая, третья, десятая.
«Слишком долго – подумал Антон, – Очевидно буй находится сейчас с обратной стороны планеты».
Минута, полторы, две. Планета медленно поворачивалась вокруг оси, жёлтовато-мутная. Из любопытства Антон активировал фотонно-оптический умножитель. Картинка на одном из экранов резко скакнула, эмитируя приближение. Теперь можно было различить, что атмосферные массы находятся в постоянном движении: Антон наблюдал закрутку нескольких циклонов сразу.
Восемь минут. Ответ, наконец, пришёл, над пультом вспыхнули информационные строки. Особой необходимости в них, в общем-то, не было: информация транслировалась прямо в мозг.
Антон понял, что всё ещё хуже, чем ожидалось: опустившийся на планету разведчик уже три дня не связывался со своим информационным буем. Последнее пробившее планетарную ионосферу сообщение говорило о резком увеличении скорости ветра.
Антон коротко переглянулся с напарником. Бионт едва заметно кивнул, мысленно посылая согласие. Короткая команда. Долю секунды компьютер рассчитывал допустимую минимальную траекторию, потом мощность двигателей возросла. Свинцовой волной обрушилась тяжесть. Кресла немедленно подстроились, изменив угол наклона и форму. Чуть сдвинулся основной пульт, занимая более удобное сейчас положение.
Перегрузка была трёхкратной. На самом деле ускорение являлось куда более сильным, но гравиторы компенсировали большую часть нагрузки. Рядом напряжённо дышал Уэй. Антон знал, что суперенот переносил перегрузку примерно так же как он. Казалось, само время было придавлено тяжёлым прессом, застряв на некой нулевой точке. Антон совсем не чувствовал его движения. Однако, бросив, четверть часа спустя, взгляд на носовой экран, он обнаружил, что планета заполняет его целиком.
