Около половины девятого утра в раздевалке младшей школы всегда царила изрядная суета. И прекращалась в половине девятого, когда в гардероб спускались учителя и забирали свои классы наверх… К знаниям!
Не отличающейся пунктуальностью Марише еще ни разу не удавалось застать этот знаменательный момент, они с Катей всегда появлялись позднее, когда часы уже высвечивали угрожающую близость к девяти – времени начала школьных занятий. Явиться в класс между половиной девятого и девятью считалось нормальным. Но опоздание хоть на минуту после девяти грозило уже выговором, а Катя очень боялась получить выговор.
Катюшка всегда была ребенком ранимым и чувствительным к мнению окружающих. На взгляд Мариши, даже слишком чувствительным. Но что поделать, если такой уж цветочек нежный уродился и вырос у них в семье. Мама Мариши, двоюродная бабушка малышки, обычно в таких случаях приговаривала:
– Что родилось, то и выросло.
Однако сама Мариша считала, что если бы Юлька – ее кузина и по совместительству Катюшкина мама – проявляла поменьше трепета по отношению к своему дитятку, то от этого выиграли бы они все и в первую очередь сама Катя, у которой к семилетнему возрасту не развился бы панический страх перед всем, что казалось ей хоть немного опасным или просто неприятным.
В результате за свою недолгую жизнь Катя сменила три частных детских садика, в каждом из которых ее мать, а следом за ней и Катюшку что-то не устраивало. В одном ребенка слишком перегружали занятиями. В другом Катя не сошлась характером с воспитательницей, которая почему-то упорно не желала бросать всю группу на произвол судьбы, чтобы сосредоточить все свое внимание на одной лишь Кате, стоило девочке захныкать. А в третьем садике и занятия нравились, и воспитательница была милая, но там оказался противный учитель пения, которого Катя сразу невзлюбила. Вот невзлюбила, и все. А директриса, удивительно черствая женщина, не пожелала прислушаться к просьбе Юли и не сменила в музыкальной группе, где занималась Катюша, преподавателя.
– Еще бы! – возмущалась Юля. – Я потом узнала, что это ее родной сын. Конечно, она ему все прощает и все позволяет. А он на мою Катюшку кричал! Представляешь? Требовал, чтобы она пела вместе с остальными детьми, а Катюшке в тот момент совсем этого не хотелось. А он ее заставлял! Это же возмутительно и непедагогично, такой человек не имеет права заниматься с детьми. Я так и сказала директрисе, но она про своего сына ничего плохого и слушать не желает.
