– Зря ездили!
Въехав в Тульскую область, начали спорить. Ну, не совсем спорить, а препираться. И стало ясно: что-то случится.
Их было пять. Лишь голос увещевал, но тихо. Голос был девушки; звалась Лена и была сочной, что значило: к тридцати располнеет. Пока ж была – идеал, тип «розы», что действует на расставшихся с детством мальчиков, когда прежде им равное обращается вдруг иным, влекущим.
Ещё один пусть не спорил, но вставлял фразы, всех провоцируя. Это был Хо, кореец. Он поместил на приплюснутый нос свой тёмные линзы и хохотнул, как псих. После он вдруг взял пиво – и сидел с банкой, не открывая.
Третий был в «кенгурятнике» джипа.
Спорили Дима, длинный и тощий, с длинными лохмами да в рубашке – и сам водитель: смуглый тип в майке, с бедренным, икроножным и пр. рельефом; то есть качок, смазливый, пахший парфюмом, с тёмным коротким волосом, с синим взором, схожий с ударником топ-поп группы, славной поныне. Знавший о собственной несравненной харизме, он выставлялся. Догу прощают, что не простят дворняге. Звался он Макс (Максим), прозвище «Аполлон» («Апóл»). Он и нынче знал, что – «красава», спорил с ленцой, без доводов.
Шёл спор как бы и без причин.
Но Лена, что была сзади, трогала Макса. Бывший же близ Макса Дима, – мальчик на вид, но длинный, – этим терзался. Он видел профиль с ямкой на щёчке и с карим глазом. В зеркало заднего вида он смотрел на футболку красного цвета и пухлый палец с красным колечком, трогавший локон русых оттенков, да на бедро, являвшееся под шортами. Он смотрел и вскипал порой. Он жалел, что не сел рядом с ней, как Хо… Впрочем, правильно. Он бы мучился. Лена млела по Максу, что принимал её пыл, как царь. Дима, если б сидел с ней, маялся б ревностью и как будто бы воровал от чувств, данных Максу.
С радостью воровал бы, понял он. Млел бы в близости!
Злило то, что вот эта вот Лена, кою любил он, кой поклонялся, – Лена любила и отдавалась тщеславному и смазливому дурню, что, позволяя любить себя, пользует её тело. Это бесило. Лена слепа? не видит, что любит мерзкого?.. Вряд ли мерзкого, если честно. Макс в общем славный. Самовлюблён лишь. А Лена рада, чёрт, отдаваться этому Максу, смазливому харизматику и качку!
