Если легкомысленно полагать, что грозовые тучи и проливной дождь не могут радикально изменить личную жизнь человека, мне с этим невозможно согласиться. Ведь именно проливному дождю я и обязан встрече с Катей.
А за полтора года до этого события я по очень грустной, вернее, скорбной, причине приехал в места моей юности, бывшие прежде предместьем Москвы, чтобы проводить в последний путь моего друга, никогда, в отличие от меня, этих мест не покидавшего. Мы не виделись четверть века, и я его, лежащего в гробу, едва узнал. Он, как видно, удивленный моим появлением, лежал с недоуменным лицом, не старый еще, но какой-то сморщенный.
– Он тяжело болел и умер в муках, – объяснила мне его неприглядность какая-то женщина, выглядевшая чуть получше моего друга. – Да Тоня я, его сестра, не узнал?
Погода была серенькая, теплая и скучная. Конечно, я грустил, да как-то не так. Что-то получалось все не всерьез. Может, потому, что этот человек с недоуменным лицом мало походил на Степку, молодого, шумного моего одноклассника и друга юности. Домой я возвращался измученный, сонный и равнодушный. Никого, кроме Тони (которую, если бы она не назвалась, я бы и не вспомнил), я не узнал и этим оправдывал свою бесчувственность. Но вернемся к началу истории.
Громадная туча пришла с запада, закрыла собой большую часть небесной синевы и собиралась закрыть все небо. Всего этого я не видел, потому что сидел с удочкой под крутым берегом холодной Истры, тупо уставившись в унесенный течением поплавок. О том, что в природе что-то происходит, я догадался по тишине. По-прежнему жарило солнце, но птицы перестали петь, трещать и пищать. Не знаю, что заставило меня оглянуться. Крутой берег за моей спиной был театрально освещен последними лучами пожираемого тучей солнца. На фоне этой черной тучи какая-то девушка в светлом платье, постояв секунду на крутой тропинке, решилась аккуратненько спуститься к воде, но тут так шандарахнуло, так сверкнуло, что она (с перепуга, наверное) потеряла равновесие и, не устояв, побежала вниз. Сообразив, что ей трудно будет остановиться, я успел выбрать место и приготовился ловить ее, уже набравшую скорость. Туча прорвалась, и хлынул такой ливень, какого я в своей жизни не видел. Поняв мой маневр, девушка угодила точно в мои объятья. Едва придя в себя, она сказала: «Все, можете меня отпустить», но я уже успел почувствовать, что только что изменилась моя жизнь, и разглядеть, что я держу на руках женщину лет сорока, с чуть раскосыми темными глазами.
