Неторопливо прогуливаясь по лесу, мужчина любовался местными
пейзажами. Пение птиц, журчание небольшого прозрачного ручейка
неподалеку, солнечные блики, танцующие посреди покрытой росой
травы. Он ходил по этому лесу каждый день в течение многих лет, но
никогда не переставал восхищаться его красотой.
Корзина была забита уже под завязку, поэтому грибник собирался
было направиться к дому, когда до слуха, помимо обычных лесных
звуков, донесся еще один - этому месту в любом случае не
принадлежащий. То был плач младенца.
Возможно, какая-то женщина, собираясь в лес за ягодами,
взяла малыша с собой и его покусали комары? – подумал он. В
таком случае плач был вполне уместен. И зашагал вперед, приближаясь
к источнику звука, собираясь уже пристыдить незадачливую мамашу,
которая, по его мнению, совершенно не умеет управляться с
ребенком.
Но как только мужчина приближался к источнику звука, тот сразу
же отдалялся, что вызвало в нем некоторые подозрения. Проведя этих
краях достаточно времени, путник знал, что в окрестных лесах
водятся духи, порой играющие с человеком скверные шутки, но все они
обитали в самых глухих дебрях, труднодоступных для простых
смертных. А звонкий плач вел в сторону выхода из леса. Тут что-то
не сходилось.
Нахмурившись, он перешел на бег, и через несколько минут упорной
погони вдруг резко вылетел на проселочную дорогу, опоясывающую эту
часть леса. А прямо под носом оказалась небольшая колыбель,
похожая, на корзинку, что была в руках мужчины. Только вот, в
отличие от грибов, там оказался младенец, надрывающийся от
крика.
- Что за… - Он оглянулся по сторонам, надеясь увидеть на дороге
следы того, или той, кто сию колыбельку здесь оставил. Но, никаких
следов, на мокром после дождя песке не было и в помине. Это и вовсе
сбивало с толку.
- Не могла же она сама здесь очутиться?! – выдохнул грибник и
еще некоторое время оглядывался, в тщетной надежде на возвращение
родителей, или хотя бы матери ребенка. Между делом, отложив
собранные грибы в сторону, он достал младенца из колыбельки.
Оказалось, что это была девочка, о чем так же свидетельствовала
лента, повязанная на одеяльце, в которое малышка была
завернута.
Как только сильные мужские руки подхватили маленькое тельце с
ложа, дитя тут же перестало плакать, протянув к незнакомцу свои
маленькие ручки, а на лице крошки расцвела улыбка.
