Худенькая
девочка лет десяти беззаботно болтала ногами, опершись ладонями на
край облупленной деревянной скамейки.
Ей
нравилось все в этом старом парке: и тенистые липы, и воробьиный
гомон, и колючие остатки краски под пальцами. Но больше всего ей
нравились прохожие. Их еще не было видно в этот ранний час, но
девочка умела ждать. Совсем скоро начнется ее любимая
игра.
Это Нина.
Нинок - лепесток - ласково называл ее дедушка. Три года назад Нину
привезли в маленький городок к деду. Теперь они жили вдвоем на
втором этаже обветшалой пятиэтажки рядом с парком, через который
пролегает самая короткая дорога к электричкам и новому
торгово-развлекательному центру. Днем и по вечерам там бывало
многолюдно. Но рано утром парк превращался для Нины в удивительный,
ни на что не похожий мир, наполненный яркими цветами и
вкусами.
Нинок не
была похожа на сверстников. Она не любила большие компании, не
пропадала в соцсетях. Ей нравились затертые дедовы книжки и старый
парк.
一Странный ребенок,一судачили как-то
пышнотелая продавщица Люба и дворничиха Сара Аркадьевна в
замызганном халате,一нелюдимая, все дети как дети, а эта вечно
одна. Ни друзей, ни подруг. Все лето только и сидит в парке да на
людей таращится. Глазищи – то! Ух! Насквозь прожигают! Будто и не
ребенок вовсе!
Она с
досадой махнула рукой и перебросила через плечо старое
полотенце:
一Ну, есть же нормальные дети! А
эта…
Сара
Аркадьевна лишь беспомощно развела руками:
一Да я уж говорила деду, может ее доктору
показать? Может есть лекарства какие от странности этой? Так он
только отмахивается, Любаша. “Белая ворона” растет, что
поделаешь.
一А все же жалко ее: ни отца, ни матери не
осталось - сиротка. Дед Степан и тот с трудом оправился от горя
после той страшной аварии. Так он мужик! А тут дитё? Эх…一Люба
утерла слезу краем полотенца и шумно высморкалась.
Только дед
Степан знал тайны Нины. Ему она бежала рассказывать обо всех
открытиях минувшего дня. Он обожал внучку. Души в ней не
чаял.
Деда
Степана уважали и побаивались. Он чувствовал ложь, фальшь и
гнилостность человеческую на расстоянии и был нетерпим к этим
качествам. “Странный”,- говорили о нем,一” словно не от мира
сего”. Он действительно выделялся среди прочих. Высокий,
широкоплечий, с пышными седыми усами.
“Какой
мужчина!”一вздыхали одинокие соседки. Но единственной любовью
деда Степана навсегда осталась Настасья Денисовна, Настенька - его
жена. Она пропала много лет назад. Пошла в лес за черникой и не
вернулась. Уж как ее искали, да только все без толку. Дочку один
вырастил, выучил и благословил в Столицу.
