Забытая комната

Столь необычного зрелища почтенный и величественный Научный институт Глазго, основанный в 1761 году по милостивому повелению короля Георга, пожалуй, еще не видывал. На Большой лужайке, напротив административного здания, установили большой, заставленный микрофонами подиум. На складных стульях перед ним расселись десятка три репортеров, представлявших как местные издания, так и лондонские газеты «Таймс», «Нейчер», «Оушенографи», журнал «Тайм» и уйму других. Справа от подиума стояли две телекамеры – от Би-би-си и Си-эн-эн. Слева, на крепких деревянных подмостках, поместилась внушительных размеров и необычного вида машина из темного металла, своего рода гибрид сигарного туба и подушечки для булавок, футов тридцати в длину, с массивной насадкой, выступающей из верхнего края.

Нестройный гул голосов переговаривавшихся между собою репортеров стих, как только двери административного здания открылись и навстречу послеполуденному сентябрьскому солнцу вышли двое мужчин: один – низенький и толстенький, с шапкой седых волос и в плотном твидовом пиджаке; другой – высокий и худощавый, с суровыми чертами, светло-каштановыми волосами и внимательными серыми глазами. В отличие от своего спутника он был одет в консервативный темный костюм.

Оба подошли к подиуму, и тот, что постарше, прокашлявшись, обратился к публике:

– Дамы и господа, представители прессы… благодарю за внимание. Я – Колин Рид, ректор Научного института Глазго. Справа от меня – Джереми Логан.

Рид отпил воды из стоявшего на подиуме стакана и снова прочистил горло.

– Вы, наверное, хорошо знаете, чем занимается доктор Логан. Он, возможно, единственный и определенно самый выдающийся из действующих сегодня энигматологов. Его работа заключается в том, чтобы исследовать, интерпретировать и объяснять – иначе и не скажешь – необъяснимое. Он проливает свет на загадки истории, отделяет миф от правды и естественное от сверхъестественного.

Стоявший слева от Рида Джереми Логан едва заметно нахмурился, словно смущенный этим панегириком.