Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки

О Юрии Антоновиче Колесникове мне довелось узнать, а потом и познакомиться с ним, когда я работал литературным обозревателем газеты «Труд». Было это почти двадцать лет назад накануне полувекового юбилея Великой Победы.

В редакцию пришёл контр-адмирал, сотрудник аппарата одного из союзов писателей, бывший разведчик Левон Паруйрович Вартанян. Он рассказал о своём товарище, также бывшем разведчике, а ныне писателе Ю. А. Колесникове. Но главное, Л. П. Вартанян принёс письмо руководителя писательского союза Сергея Владимировича Михалкова, где речь шла о том, как во время Великой Отечественной Колесников воевал в глубоком тылу противника, выполняя специальные задания.

Особое внимание автор письма уделил событиям лета 1944 года, когда Колесников участвовал в особо важных и дерзких операциях. Это и захват его группой трёх вражеских эшелонов с танками, пушками, штабными документами… И предотвращение взрыва заминированного гитлеровцами 186-метрового моста через Неман, по которому должны были наступать наши войска… И бой с танковым корпусом, куда входили отборные эсэсовские дивизии «Мёртвая голова», «Викинг», «Великая Германия». В этом тяжёлом бою после ранения командира Колесников стал командовать полком. Яростные атаки противника были отражены. 36 немецких танков остались на поле боя, у врага были отбиты ранее захваченные ими наши «катюши».

В письме отмечалось, что за эти операции Юрий Антонович не раз представлялся к званию Героя Советского Союза. Один из документов был подписан легендарным партизанским командиром, дважды Героем Советского Союза, генералом Сидором Артемьевичем Ковпаком. Однако и этой реляции не был дан ход… Дело в том, что у Колесникова нашёлся влиятельный недоброжелатель – злобный и завистливый особист, на счету которого были погубленные жизни, искалеченные судьбы. Из-за этого у него с Колесниковым в партизанском отряде произошёл серьёзный конфликт, дошедший даже до стрельбы… С тех пор мстительный особист, пошедший на повышение, делал всё, чтобы Колесников остался без наград. А представлять его к наградам продолжали и потом – к орденам Ленина, Богдана Хмельницкого к ордену «Крест Грюнвальда» – за участие в боях на территории Польши.

«Рассказанное мною, – подчёркивал Сергей Михалков, – отнюдь не «воспоминания», которых теперь так много и где порой без всякой корысти соединяется быль и фантазия, причудливо переплетённые в памяти, ослабевшей за многие десятилетия. Нет! Передо мной документы, свидетельствующие о конкретных делах конкретного человека. Это заверенные печатями свидетельства П. Вершигоры, В. Войцеховича, Д. Бакрадзе, П. Байко, С. Тутученко, самого С. Ковпака, а также многих других участников легендарного соединения». В заключение С. Михалков писал: для тех, кто прошёл войну, это «совсем недавнее, почти вчерашнее время. В их сердцах и памяти живы и торжество удач, и боль потерь. А потому справедливость в отношении этих людей обязана восторжествовать».