Прорываться решили глубокой ночью, за три часа до рассвета. На большой поляне перед немецкими окопами собрались все, кто мог еще двигаться. И по команде дружно, разом рванули вперед…
Бежали тяжело, молча – сил кричать уже не осталось. Плотной толпой, плечом к плечу, локоть к локтю. Чтобы не потерять направление и не отстать, держались за шинели идущих впереди. Ширина прорыва – двести-триста метров, да еще ночь черная, безлунная, хоть глаз выколи. Не дай бог, собьешься и угодишь прямо к фрицам…
Узкий коридор у Мясного Бора пробили вечером танкисты 59-й армии – в безумной, яростной атаке. Все понимали, что это последний шанс вырваться из «мешка». Если повезет, конечно…
По красноармейцам тут же ударили немецкие пулеметы и минометы. Гитлеровцы били из всего, что имелось, из всех стволов. Стреляли практически наугад, в темноту, но промахивались редко – снаряды и мины с противным, гулким чавканьем врезались в плотную толпу и взрывались, раскидывая тела. Но раненых и убитых тут же заменяли другие – все новые и новые волны атакующих накатывались на немецкие окопы, затапливая их, заваливая человеческой массой. Сплошная серо-зеленая река неслась по узкой лощине без перерыва, без остановки…
Это было похоже на прорыв плотины, только текла не вода, а бойцы Красной армии. Если кто-то падал, его не поднимали, а просто перешагивали и шли дальше. Помочь было уже невозможно… Все знали: стоит хоть на секунду остановиться, задержаться – все, тебе конец. Сомнут, размажут, растопчут. Если не убьют проклятые фашисты, то задавят свои же, нетерпеливо напирающие сзади…
Когда немного рассвело, стало видно, что пространство прорыва буквально завалено телами. Убитые и умирающие лежали один на другом, иногда – в несколько слоев. Раненые, но еще живые пытались выбраться из-под груды тел и ползли дальше. Из последних сил, теряя сознание – но вперед, к своим! А по ним равномерно, методично, с привычной немецкой аккуратностью и точностью били гитлеровцы, уничтожая всех, кто еще мог шевелиться…
Вместе с пехотой в прорыв шли и танки. «Тридцатьчетверки» двигались по людям, давя как мертвых, так и живых. Расплющенных тел было столько, что тяжелые машины вязли в них, словно в трясине. Моторы натужно ревели, пытаясь сдвинуть стальные громады с места, но траки вязли в кровавом месиве. Т-34, не в силах преодолеть завалы, дергались вперед-назад, буксовали в человеческой каше…
