Рис Гилмор упорно катила на своем перегретом «Шевроле» по каменистым костяшкам Кулака Ангела. В кармане у нее было двести сорок три доллара с мелочью – достаточно, чтобы подлатать машину, а затем заправить ее и заправиться самой. Если повезет и с машиной ничего серьезного, то Рис еще сможет заплатить за ночлег.
Потом, даже при самых оптимистических расчетах, она окажется на нуле. Так что клубы пара, вырывавшиеся из-под капота, она восприняла как знак – указание на то, что пора уже остановиться и подыскать хоть какую-нибудь работу.
В чем проблема? – спросила она себя. Этот крохотный городок, раскинувшийся вокруг прохладных вод голубого озера, ничуть не хуже других – а может быть, и лучше. По крайней мере, здесь есть настоящий простор – бескрайнее небо и заснеженные вершины гор, вздымавшиеся ввысь подобно суровым и чуточку высокомерным богам. Словом, то, что нужно.
Не один час добиралась она сюда по извилистой дороге, по обе стороны которой мелькали пейзажи, словно сошедшие с фотографий Анселя Адамса. Отправившись в путь еще до рассвета, Рис не имела ни малейшего понятия о том, где закончится ее сегодняшняя поездка. Однако это не помешало ей объехать Коди, а затем оставить позади и Дюбуа. Какое-то время она подумывала о том, не заехать ли в Джексон, но вместо этого продолжила путь на юг.
Должно быть, что-то и в самом деле тянуло ее в этом направлении.
За последние восемь месяцев Рис прониклась глубокой верой в разные знаки, побуждавшие ее следовать внутренним импульсам. «Опасные повороты». «Скользко во время дождя». Не чудо ли, что кто-то решил потратить время и силы, чтобы разместить эти предупреждения! Но знаком могла стать и необычная игра света на какой-нибудь старой дороге или простой флюгер, указывавший строго на юг.
Если Рис нравились игра света или этот флюгер, она следовала их указаниям – и так до тех пор, пока не добиралась до нужного, как ей казалось, места. Там она могла задержаться на пару недель, а порой – как это произошло в Южной Дакоте – на пару месяцев. Устроившись на работу, Рис внимательно присматривалась к окружающей обстановке, а затем… затем уезжала, когда знаки советовали ей двигаться дальше.
Эта система давала столь необходимую ей свободу. Да и тревоги ее, забившиеся в дальний уголок сознания, становились все тише и незаметнее. Месяцы, проведенные наедине с собой, принесли ей куда больше, чем целый год лечения. К Рис стал возвращаться покой.
