Третий день новой жизни Питера Фонтена выдался особенно жарким, солнце так нагревало доски, что из дерева вытапливалась смола и стекала по стенкам дощатого узилища, приклеиваясь к спинам сидевших в синдоне обнаженных узников. Помимо Питера и Крафта, в их отделении находились еще трое рабов – надорвавшиеся на галере гребцы, которым дали последний шанс доказать свою нужность. У двоих из них дела шли на поправку, а третий продолжал слабеть, и по поводу его участи уже ни у кого не возникало сомнений. Обессилевших рабов выбрасывали за борт.
Предатель Густав сидел в другом отделении синдона, за частой деревянной решеткой. Он старался не смотреть в сторону Питера и Крафта, понимая, что, окажись с ними в одной ячейке, не прожил бы и часа. Компанию ему составляли два чернокожих раба-канкийца. Они совсем не знали яни, и Густаву не с кем было перекинуться даже парой слов.
Впрочем, в тесном синдоне в такую жару никто итак ни с кем не разговаривал. Узники тупо таращились в одну точку, ожидая лишь одного – когда принесут теплой воды. О еде думали меньше, есть совсем не хотелось.
– Ум! Ката-а! Ум! Ката-та! – доносилось с нижней палубы. Галера вышла на быстрое течение, и капитан решил скорее этим воспользоваться. До этого галера двое суток шла под парусом.
Проникавшие через щели между досок лучи стали прочерчивать по стенам синдона и вспотевшим телам узников длинные дуги – галера разворачивалась. Солнце попало в глаза Питеру, и он зажмурился.
Послышался шелест полотна: парус убирали – течение властно увлекало галеру за собой.
Протопал в деревянных башмаках кок. Перекинувшись с кем-то парой слов, он засмеялся, потом вернулся к синдону и, позвенев цепями, снял деревянный засов. Распахнув дверь, заглянул в темную нору узилища и спросил:
– Живы еще, мерзавцы?
Разумеется, ему никто не ответил, это было вроде одностороннего приветствия.
– Получите свое дерьмо…
С этими словами он забросил в синдон несколько кусков зачерствелого хлеба, который узники сразу же разобрали, однако есть не торопились – ждали воды.
– Первый – держи… – объявил кок, подавая мерку с водой. Вылить ее было некуда, поэтому следовало набрать воду в рот и потом постепенно глотать – так жажда утолялась лучше. Питер и Крафт были с этим хорошо знакомы, им уже приходилось выживать в тяжелых условиях.
