– Как мне это надоело! – ворчала я, подъезжая к дому. – И почему это в последний месяц заказы сыплются на меня как из ведра?! Может, это связано с солнечной активностью? – На этих словах двигатель удовлетворенно затих. – Пожалейте несчастную молодую красотку! Ведь у меня появятся ранние морщины, причем в первую очередь от недосыпания.
Ласково погладив бампер моей недавно отремонтированной старушки «девятки», я направилась домой. В кармане приятно хрустели новенькие доллары. Я только что получила гонорар за свое последнее расследование, и теперь в моей алчной женской душонке теплилась надежда полентяйничать хотя бы до середины следующего месяца, устроив себе двухнедельные осенние каникулы.
В доме меня ждал сюрприз. Около двери моей квартиры сидел огромный рыжий кот. Вернее, не сидел, а возлежал. Его зеленоватые глаза поблескивали в полумраке лестничной клетки.
– Мяу! – выдал кот, увидев меня, и приподнялся.
– Ты что, ко мне? – удивилась я.
– Мяу! – настойчиво повторил рыжий.
Меня удивил его голос, он как-то странно отличался от привычного кошачьего тембра. Слишком низкий и здорово похож на мужской.
– По крайней мере радует то, что ты мужского пола! – потянулась я погладить животное. – Две женщины в одной квартире не уживутся.
Я зашла в прихожую и оставила дверь открытой. Кот сидел на прежнем месте, преданно заглядывая мне в глаза.
– Ну что же ты, проходи! – предложила я.
Кот, грациозно выгнув спину, важным шагом продефилировал мимо меня на кухню.
– Ух ты, быстро же вы, сударь, освоились! – улыбнулась я.
Я достала из шкафчика миску и налила ему молока. Кот недоверчиво подошел и присел рядом.
– А ты, похоже, и не голодный вовсе! – удивилась я, глядя на кота, воротящего нос от миски. – Значит, так, сейчас перекусим – и баиньки! – объявила я тем временем, делая для себя несколько бутербродов с ветчиной.
Занимаясь приготовлением своего любимого кофе, я совсем забыла о присутствии кота, и он этого не простил. Обнаружилось это в тот момент, когда ветчина с моих бутербродов бесследно исчезла, а мой милый гость, состроив лукавую физиономию, осторожно, стараясь не сдвинуть с места кусок хлеба, сосредоточенно стаскивал с него последний ломтик ветчины.
– А ну-ка, брысь! – воскликнула я.
Котяра все-таки схватил его и исчез в гостиной.
