27 марта 2018 год.
(ТМ: 18: 24.)
Девушка очнулась от того, что холод медленно, но пронзительно поступал от её стоп, всё выше по телу. Дойдя до груди, он сжал её душу изнутри. Не понимая, что с ней происходит, открыла глаза, но помимо кромешной темноты ничего не увидела. Немного освоившись в мрачном пространстве, Самойлова разглядела в трёх шагах от себя светлую лестницу, ведущую наверх.
— Господи, почему мои руки и тело сводит до глубины костей? Как же зябко, - проговорила еле дыша, опасаясь быть замеченной.
Ещё большее удивление настигло после того, как Вика опустила взор на измученную плоть.
"Мое дорогое нижнее бельё кремового цвета, испачканное чем-то. Боже, это что? Кровь?" — эти мысли побудили девушку дотронуться и оттереть бордовые пятна.
"Чёрт, чёрт! Мои руки! Я совсем забыла! А чулки? С ними то что?" - Виктория отказывалась верить в то, что дорогие покупки в местном бутике испорчены безвозвратно. Она лишь впилась жадными глазами в чулки, которые теперь ещё в большую дырку, чем были раньше, но, её потрясающее, стройное тело, смотрелось необыкновенно красивым в таком обличье.
Пышная грудь вздымается всё выше, дыхание учащается. Она не чувствовала ладони, от пережатия запястья мерзким, холодным железом.
Из-за всего происходящего наплывом посещали встревоженные мысли: "Руки затекли, ног не чувствую, что, чёрт побери, здесь происходит? Увидеть бы гада, который посадил мою попку на этот холодный пол, эх я бы ему… - её размышлениям помешал мужской тембр голоса. Единственное, что девушка успела расслышать: - Не может быть, что бы похищение ребенка никак не тронуло отца! Забыл что-ли? Ахмед даже жизнь отдаст, за такое молодое, чистое во всех планах тело, — девушка оцепенела. Дрожь пошла по всему телу, прошибло словно током.
"Это что получается? Я родилась на свет, чтобы потом какой-то обезумевший глупец меня украл и принудил ублажать, остаток жизни, противного, толстого, арабского мужчину? Представить страшно как это мерзко. За что? " - слезы посыпались градинами из голубых, неземной красоты глаз.
Страх сковывал всё больше и больше, каждую частицу девственного тела. Дёрнув руки так сильно, что было сил, она поранила свои запястья.
Виктория ничего не добилась, кроме того, что создала много шума, который со скоростью света пронёсся, по каждой ветхой лестнице, вплоть до мужчины, находившегося на втором этаже.
