Антон окинул взглядом свою комнату. Она выглядела опустевшей.
Вещи, обычно разбросанные где ни попадя, теперь находились на своих
местах в шкафу. Календарь с прекрасной Виолой Чермеллой, ранее
висевший на стене, лежал в чемодане. Любимые книги были заботливо
упакованы.
«Вот и всё! Я уезжаю!» — подумал Антон.
Когда он спустился по лестнице в гостиную, там спорили мать и
старший брат.
— Я могу телепортировать нас в аэропорт, — говорил Видар, — и
такси не понадобится.
— Даже не думай! — Ириана говорила тихо, но её сыновья хорошо
знали этот тон: за мягкими манерами скрывался стальной характер
аристократки, умеющей отдавать приказания. — Пока ты не получил
диплом, я не хочу даже слышать от тебя слово «телепорт»!
— Но я уже не маленький! Уже два года...
— Разговор окончен! — не повышая голоса, перебила его мать. —
Нас отвезёт Бэнкис, я посажу вас на корабль и вернусь домой.
— Сильвия! — крикнула она. — Ты готова?
— Сейчас, сейчас! — со второго этажа донесся голос сестры.
— Красится! — хмыкнул Видар. — Ох уж эти женщины!
Через окно Антон увидел, как открылись ворота, и во двор въехала
карета, запряжённая двумя лошадьми. Он узнал кучера, бородатого
Бэнкиса, который 30 августа всегда отвозил старших братьев и сестру
в аэропорт, где они садились на корабль, отправлявшийся в Лютецию.
Там находилась знаменитая на весь мир Магическая Академия.
Но сегодня всё было по-другому: самый старший брат, Гарольд, с
ними не ехал, всё лето он и так провёл в Лютеции. Зато на этот раз
вместе с Видаром и Сильвией родной дом покидал Антон, поступивший в
этом году на 1 курс.
В окно было видно, как Бэнкис открыл багажное отделение, и
слуги-големы стали загружать в карету приготовленные чемоданы.
— Сильвия скатилась по лестнице, она наконец-то закончила свой
макияж. Видар, завидев её, фыркнул. Сестра не обратила на него
никакого внимания. Она ласково потрепала Антона по голове:
— Ну что, братишка, готов к путешествию?
Когда наконец все собрались и уселись в салоне кареты, Бэнкис
тронул вожжи, и экипаж покатил по мощённой кирпичом дороге.
Видар был всё еще недоволен и ворчал:
— Могли бы не трястись два часа в карете, а мгновенно...
— Хватит! — отрезала мать. — Мы это уже обсудили!
Больше старший брат эту тему не поднимал. В дороге разговор шёл
о будущей учёбе. И всё-таки, несмотря на весёлые шутки и смех,
Антон чувствовал, что в разговоре присутствовала некоторая
натянутость, неловкость. Один предмет не обсуждали и деликатно
обходили стороной. Как будто в салоне кареты вместе с ними сидел
огромный слон, и всем приходилось притворяться, что они его не
видят. Этим «слоном» был он, Антон Вителлий Рантар. Именно так
звучало его полное имя.
