Первый раз у меня уже случился, незадолго до девятнадцатилетия, поэтому когда меня с обеих сторон зажимают два разгоряченных, накаченных мужских тела, мое собственное к этому противоестественному действию, готово. Несмотря на доводы разума, на глас совести и запреты. Снова они… Демид и Руслан… заклятые враги, объединяющиеся лишь в одном случае – чтобы взять меня врасплох, зажать в месте потемнее и потеснее, и оприходовать вдвоем, по очереди и одновременно. Они всегда так действуют. Утаскивают меня в берлогу, заговаривают зубы, затуманивают разум своими безумными ласками, и пока я, дезориентированная и смущенная не начала сопротивляться их постыдному натиску, они разоблачают меня в четыре руки, чудом не порвав тонкий свитерок, и застежки бюстгальтера.
- Красивые, блин, торчат! – с придыханием комментирует Демид, приникая к освобожденным от плена бюстгальтера вершинам.
И пока я млею, невольно откидывая голову назад, ее фиксируют смуглые волосатые руки Руслан. Он, слегка вывернув мне шею, жадно впивается в губы, и так припухшие с прошлой нашей безумной ночи.
Они выше меня. Намного. И старше. Двое взрослых мужчин и одна девятнадцатилетняя пигалица. Чего они разглядели такого во мне, что готовы примиряться на время постельных баталий, доводя меня каждый раз до порочного исступления? Я не знаю. Я вообще сейчас ничего не знаю, потому что Руслан присаживается на край стола и властно притягивает меня к себе абсолютно голую их стараниями, усаживает на колени, как маленькую. Демид освобождает свою длину, именно длину, по другому его орган не назовешь, а у меня в коленях простреливает сладким предвкушением. Они уже в желе превращаются, иначе как объяснить, почему расходятся сами собой, разрешая ректору университета в котором подрабатываю, пристроиться меж них.
- Не надо, пожалуйста! – задыхаюсь я, ведь Руслан сзади не дремлет, оставляет жаркие засосы на шее, царапает ключицу своей жесткой черной бородой.
- Поддержи ее! – хрипло кидает Демид своему врагу.
