Темный целитель

Каменные стены освещали лишь зеленоватые отблески огня, в углу, на любовно выплетенной паутинке с искусными узорами заинтересованно замер паучок, наблюдая за мечущейся фигуркой восемью глазками. Ведьма в творческом угаре порхала от одного конца лаборатории к другому, ловко цапая то склянки с подозрительными порошками, то баночки с заранее нарезанными ингредиентами, то клетки с судорожно пытающимися выбраться жабами/ящерицами и другими созданиями неизвестного происхождения.

Бедные земноводные! Сколько раз ведьмочка, будучи маленькой и искренне веря в сказки про заколдованных принцев и принцесс из книжек, заставляла людей-рабов (орки жабок скорее бы схарчили), а в особо запущенных случаях, дипломатических послов (тем отказывать крохе было себе дороже), целовать склизких созданий в надежде на исцеление…

Но чуда не происходило, жабки продолжали квакать в полном охренении от происходящего и тихой сапой пытались ускакать, и девочка, разочарованная, шла искать следующего претендента. Потом ей это надоело, да и дядюшки объяснили, что к чему. Когда проржались, да. То еще зрелище было…

В общем, несчастных созданий, к коим относились и целующие и поцелованные, мучить перестали. И библиотеку Барад-Дура глобальной чистке от сказок всех мастей подвергли, оставив сур-ровые исторические фолианты, пыльные справочники и завалявшийся где-то сборник орочьих анекдотов. Правда, его тоже вскоре убрали, когда девочка решила воспользоваться расширенным словарным запасом.

Но, как говорится, спохватились поздно. Психика разумных успела пострадать. Особенно орков, которым потом старательно вымыли рот с мылом по настоянию матери этой самой девочки… Ибо нефиг ребенка совращать!

Помнится, Восточное крыло после этого даже тролли обходили на цыпочках. Тоже зрелище не для слабонервных, знаете ли.

Но вернемся к реальности.

Время от времени девушка заправляла за ушко рыжие пряди, завивающиеся в непослушные кудряшки, торчащие в разные стороны. Чтобы хоть как-то усмирить буйную шевелюру, она заплетала тугую косу длиной до поясницы, а потом еще изумрудными лентами скрепляла и закалывала зачарованными (обычные не держали вообще) заколками из темного серебра. Но волосы жили своей жизнью, упорно вырываясь на волю, так что ведьма вечно казалась растрепанной.

Девушка то и дело подлетала к большому котлу, где варилось зелье, и кидала в воду ингредиенты, строго по времени перемешивала содержимое большим половником на длинной ручке. Периодически ведьма скатывалась в демонический хохот и злорадно сверкала глазами, бормоча под нос в лучших традициях злодеев: