На закате, сверкнув в косых лучах солнца, во дворе дома № 16 приземлился антрацитовый вертолет с золотым двуглавым орлом на борту – знак президентской связи.
Детишки, что играли во дворе, разбежались, испугавшись, по углам, но двухметровый фельдъегерь в форме с галунами заметил их и, улыбнувшись, негромко спросил:
– А ну, кто скажет мне, где проживает профессор Лев Христофорович Минц?
Он вынул из верхнего кармана шоколадную конфетку и показал ее детям. Дети наперебой закричали:
– Во второй квартире!
Фельдъегерь кивком поблагодарил детей, спрятал конфету в карман, раскрыл рыжую, давно не крашенную дверь и вошел в дом. На лестнице было темно, потому что опять перегорела лампочка, но фельдъегерь был готов к нестандартным ситуациям и включил фонарик, вмонтированный в козырек фуражки. При ярком свете он отыскал квартиру № 2.
Фельдъегерь позвонил в дверь. Никакого ответа. Он постучал в дверь кулаком в стальной перчатке. Наконец дверь распахнулась.
В проеме двери стоял пожилой, тугой телом мужчина, настолько лысый, что об его макушку можно было бы наводить опасную бритву. Взгляд мужчины был гневен.
– Сколько можно повторять, – воскликнул он, – что до шестнадцати часов я ежедневно думаю!
С этими словами он попытался закрыть дверь, но фельдъегерь успел вставить обшитый титановым сплавом острый носок сапога в щель, и профессор был вынужден сдаться и отступить.
Комната профессора поразила фельдъегеря неуютом и бедностью.
В комнате умещались кушетка, окруженная бастионами книг, и большой стол, уставленный приборами, заваленный научными журналами и грязной посудой. В комнате не было ни одного предмета настоящей профессорской обстановки. А так как фельдъегерь книг не любил и печатное слово признавал только запечатанным в специальном конверте, то у него возникли сомнения, туда ли он попал.
– Имя! – приказал он. – Фамилия! Отчество!
– А вам кто нужен? – нагло спросил толстяк. – Не бойтесь, говорите, я не кусаюсь.
Фельдъегерь растерялся. Его давно никто не упрекал в трусости. Поэтому он сразу признался:
– У меня конверт для профессора Минца Льва Христофоровича.
– Давайте конверт. – Минц уже уселся за стол, подвинул к себе тарелку с холодной яичницей и принялся пилить ее ножом.
Фельдъегерь все еще колебался. Тогда профессор спросил:
– Расписываться где?
