Я умею летать

У меня в очередной раз прихватило печень. Фельдшер скорой считал себя парнем «что надо».

– Не д-дрейфь, С-Серега, – сказал он, слегка заикаясь, – я тебя в такую больничку отвезу – закачаешься!

– Не хочу, – говорю, – качаться, хочу оставаться прямоходящим.

– Б-будешь ходячим, – отвечает радостно, – и совсем даже не под себя ходячим… ха-ха-ха. Т-тебя там подлечат, на н-ноги поставят. И сможешь опять водяру глушить в неограниченных количествах.

Он хохотнул. В этот момент я даже пожалел, что имя ему свое назвал. Ну что это за фамильярность, в самом деле! С-серега! Какой я ему С-серега?! Да еще «водяра» эта… Если печень у человека больная – непременно в алкоголики запишут!

Почувствовав отвращение ко всему на свете, я отвернулся к закрашенному белым окну. Сквозь процарапанную в краске дырку мелькали деревянные домики и припорошенные снегом деревья – явно не городской пейзаж.

– Куда это мы? – спросил я.

– Б-больничка в пригороде, – пояснил фельдшер, – д-да т-ты не д-дрейфь, С-серега, я ж плохого не посоветую… Там такие врачи, что и м-мертвого на ноги п-поставят. З-зуб даю.

– Ясно, – рассеянно кивнул я. Уверенности в том, что на ноги поставят, не было – только глухая тоска и желание послать все и вся к черту. В общем, мой обычный депрессивный настрой. От жизни я уже не ждал ничего хорошего. Жизнь выколотила меня, как прикроватный коврик, истязая напоследок страшным недугом.

Прибыли. Держась за больной бок, я выбрался из скорой. Неподалеку возвышался трехэтажный корпус «больнички». Нас уже ждали. Предупредительные врачи в белых халатах спешили навстречу, словно я – важный правительственный чиновник, а не простой писатель – фантаст.

– Здравствуйте, – крикнул фельдшер издалека.

– Здравствуйте, здравствуйте, – откликнулись они и затрясли головами дружно, как бараны в мультфильме.

– Мое почтение, – пробормотал я, и закусил губу – накатила такая боль, что я едва не потерял сознание.

– Так-так-так… – проговорил один из докторов, обходя меня полукругом, – что тут у нас?

– Тут у нас печень, – с кислым видом сказал я, – очередной приступ, похоже…

– Так-так-так, – повторил доктор, не выказав и тени сочувствия. Впрочем, к отсутствию сочувствия со стороны врачей за долгие годы лечения я успел привыкнуть. – Ну что, пойдем?

– Я вас провожу, – взял меня под локоть тот, что помоложе, с открытым приятным лицом.