Город темной магии

Кампания по сбору пожертвований «Спасем Венецию!» началась, как обычно принято на подобных светских мероприятиях, с коктейлей «Беллини» и крошечных канапе с паштетом из кальмаров. Гости поглощали закуски под увертюры самых знаменитых итальянских опер, исполняемых искусными музыкантами, которые расположились как раз под фреской работы Тьеполо. Женщины в расшитых цехинами платьях и их спутники в смокингах выходили из обшитых тиком речных трамвайчиков vaporetti на частный причал возле дворца Ка'Реццонико. Устроители искренне надеялись на то, что крепкие напитки и мысли о погружающихся в песчаный грунт прекрасных палаццо опустошат кошельки приглашенных с легкостью, которой могут позавидовать детишки-карманники на пьяцца ди Сан-Марко.

Сглатывая набегающую слюну, организаторы акции приветствовали прославленного немецкого модельера, американского владельца инвестиционного фонда и чопорного британского драматурга. Для поддержания должного уровня показателя красоты были наняты фотомодели, поскольку миллиардеры на ближней дистанции не отличались привлекательностью.

Однако сразу же после полуночи произошла непредвиденная трагедия, которую впоследствии карабинеры назвали «cascata dei corpi» – «человеческим водопадом»[1]. Все началось с того, что один из младших представителей саудовской королевской семьи, к смятению окружающих, внезапно разразился хриплыми воплями, проломил головой огромное панорамное окно и рухнул в темноту. А вскоре к нему присоединился американский промышленник-миллиардер: он бросился в воду вовсе не спасать араба, как сперва предположили очевидцы. Это были первые жертвы.

Глазам потрясенной молодой пары из Янгстауна, штат Огайо, проводившей в Венеции медовый месяц и плывшей на гондоле по Гранд-каналу, предстало ужасное зрелище. Из окон сверкающего палаццо вываливались тела. Внутри царила паника. Как впоследствии вспоминали свидетели, лишь очень немногие из присутствующих в тот вечер во дворце отличились храбрым поведением. Когда все закончилось, на поверхности Гранд-канала плавало восемь трупов: семеро были облачены в шикарные наряды, а один бедолага – в стандартную одежду официанта.