Раздался гулкий удар, и над продуваемой ветрами равниной материализовались корабли Третьего Хронофлота. Пятьдесят боевых кораблей, детища огромной верфи Хронополиса и гордость Империи, выстроились на сырой почве саванны, будто город вырос в глуши. Впечатление усиливалось рядами квадратных иллюминаторов на бортах кораблей, ярко освещенных изнутри и хорошо различимых в сумерках. На землю тяжело упали первые крупные капли дождя; погода хмурилась, по небу быстро бежали низкие тучи. Приближалась буря.
Прошло полчаса. В борту флагманского корабля откинулась крышка люка, превратившись в наклонный трап, и на землю сошли трое. Впереди шли двое сурового вида мужчин в военной форме темно-бордового цвета, с нашивками на груди и на рукавах и кокардами на фуражках. Третий шел следом, дрожа всем телом и съежившись, уставив глаза в землю и лишь изредка бросая по сторонам затравленные взгляды.
Они остановились на бугорке за сотню ярдов от ближайшего корабля. Адмирал Хайт оглянулся назад, и сердце его наполнилось гордостью. Строй кораблей был похож на длинные офисные коробки в прямоугольных линиях города, но каждый корабль имел стрельчатую форму для продвижения сквозь время, и потому этажи кораблей-зданий шли ступеньками – высокая корма и низкий нос. Адмиралу это напомнило другие, древние суда: парусники-галеоны, которые когда-то – задолго до границы Империи в прошлом – бороздили земные моря.
– Хорошо на свежем воздухе, – негромко сказал адмирал. – Внутри страта я начинаю страдать клаустрофобией
– Да, сэр.
Полковник Анамандер всегда терпеть не мог эту часть процедуры. Обычно ему приходилось руководить уборкой трупа, и сегодня он был избавлен от этой работы лишь потому, что адмиралу захотелось пройтись.
Рыскающий ветер доносил до ушей низкий гул ближайших кораблей времени. Так гудели двигатели, удерживающие корабли в ортогональном времени. Иногда этот ровный гул нарушался другими, более громкими, лязгающими звуками. Механики флота занимались ремонтом, ради которого и пришлось сделать остановку.
«Как здесь пустынно», – подумал полковник Анамандер. Для остановок на этом участке истории корабли времени выбирали глухие, необжитые районы. Изменчивость времени – вещь серьезная.
Курьер поднял на адмирала пустые глаза и произнес голосом замедленным и глухим:
