Когда вице-премьер очнулся, вокруг
были сумерки.
Но он всё же разглядел свою машину.
Тяжелый «Мерседес» съехал в кювет. Одна дверца - распахнута. Рядом
лежало тело - охранник или водитель…
Вице-премьер сначала сел, потом
поднялся на четвереньки. Голова болела, в ушах - звон. Мысли были
неповоротливые, вязкие: «Что? Где я?»
Потом он вспомнил. Но легче от этого
не стало.
Надо бы подойти к машине – проверить,
вдруг кто-то жив?
«Нет!»
Страх - липкий, безотчетный - уже
гнал его к лесу. Он вскочил и бросился через кусты, ломая ветки и
до крови обдирая руки.
Бежал, пока хватало сил, пока в груди
не запылало огнём.
В низине, у торфяников, отыскал лужу,
и долго пил мутную воду. А колотившееся сердце барабанно отзывалось
в висках «Что же будет? Что теперь будет?»
Он брёл, не разбирая дороги. Хотелось
затеряться в чаще – там, где не найдут. Он ждал, что спасительная
ночь опустится, укроет его во тьме. Но сумерки всё не кончались. И
выбившись из сил, он свалился под сосной – на мягкую палую
хвою.
Сразу уснул – провалился куда-то в
черный болотистый ад. Даже во сне он бежал, но болото не пускало. И
с каждым шагом он всё глубже уходил в смердящую бездну…
Когда вице-премьер открыл слипшиеся
веки – вокруг опять были сумерки. Он посмотрел на часы: «Стоят!»
Вытащил мобильник: «Не работает!» В сердцах зашвырнул новенькую
«верту» в кусты.
Сколько же прошло времени? Час,
сутки? Пара дней?
Он не знал.
Голова уже не болела. Только ныли
мышцы. И вообще он чувствовал себя как-то странно.
Вскочил и опять бросился напрямик
через лес. Продирался сквозь бурелом, ковылял чавкающими под ногой
низинами. А солнце всё не всходило. И густая мгла так же застилала
небо.
«Это хорошо. Просто
замечательно!»
С воздуха его тоже не увидят. Его не
найдут!
Страх притупился. Зато новое, острое
чувство гнало вперёд, пробирая до самых кишок.
Голод.
Он наткнулся на узенькую речушку с
заросшими осокой берегами и долго пил невкусную, отдающую тленом
воду. Отыскал кусты черники, срывал ещё незрелые ягоды, жевал
вместе с листьями.
Ничто не помогало.
Голод взял верх над страхом.
Он вышел на поляну, к сторожке
лесника.
Там было безлюдно. Только ветер
скрипел ставнями. И валялся изглоданный до белых костей скелет
лошади.
Вице-премьер обошёл хижину вокруг,
обыскал всё внутри. Обнаружил старый плесневелый сухарь – в углу на
подвесной полке.
