Гранд Джордж
цикл "Четвёртое отражение".
книга 3
Вторжение
кочевников
Предисловие
Просыпаться мне не хотелось. Но
настойчивые звуки пробивались сквозь пелену сна, мешая погрузиться
в него навсегда. Когда проснулось моё сознание, глаза мои
оставались закрытыми. Кто я? Где я?
Последнее из того, что я помнил, были
звёзды. Я стремился к ним, летел в бесконечность космоса, точнее
даже не я, а моё сознание. А где было тело, спросите вы? Мне и
самому хотелось бы это знать, ведь сейчас я снова ощущал себя
внутри него. Это ощущение мне не понравилось, поэтому я
переключился на предрассветное время, в тот момент, который ещё
оставался в моей памяти, когда моё сознание готовилось покинуть
бренное израненное стрелами тело.
Первое воспоминание об этом, столь же
яркое как солнце, но столь же далёкое, словно небо от земли,
прорезалось красочной картинкой: был бой, после перестрелки, когда
враг подобрался к нашей позиции, а у меня разрядился арбалет, я
взялся за саблю и щит, чтобы встретить атаку кочевников. А затем
меня подстрелил Зверь – командир вражеского конного отряда. Я
пытался добраться до него, но не смог бы этого сделать, если бы не
Святослав. В тот момент этот скромный и молодой парень в очередной
раз был моим трусливым напарником. Он постоянно прятался за своим
ростовым щитом, боялся высунуться и умереть. Поэтому Святослав
только и делал, что заряжал для меня арбалеты.
Я добрался до злодея уже на пределе
своих сил. Мой враг, Зверь, я это точно помнил, оказался мёртвым –
с собственным ножом в глазнице. А я, теряя сознание, проливая кровь
из всех своих ран, должен был вскоре составить ему компанию.
Однако, что-то пошло не так, сознание, которое уже удалялось от
моего тела, по какой-то причине вернулось обратно.
Я знал только одну причину, которая
могла бы воспротивиться моему упокоению, и эта причина - Василий,
мой земляк, мой товарищ по несчастью, попавший вместе со мной в
Другой мир! Я попытался зацепиться за это воспоминание. Что я
помнил о нём? Он был молодым аспирантом, учёным, который помогал
профессору создавать телепортер. Именно Василия я вытащил с того
света. Этого товарища я спасал дважды, и он, видимо, решил вернуть
мне долг. Только этот блестящий ум из того, родного, современного
мира, что остался в нашей прошлой жизни, мог запустить процесс
выздоровления моего израненного тела, недоступный аборигенам этого
отсталого мира. В этом средневековом мире, который мы называли
Другим миром, ещё не было умелых хирургов, не было тут и
сильнодействующих лекарств, переливания крови и прочих достижений
науки и медицины. Мы попытались адаптироваться к новому миру,
привнеся в него немного своих знаний и частичку гуманизма. И Другой
мир принял нас, как родных, с почётом, одаривая нас успехами и
богатством. Нам во многом везло, но удача — это женщина ветреная,
её настроение переменчиво и непостоянно. Когда она повернулась ко
мне спиной, я оказался на грани жизни и смерти.
