Наступил первый день зимы. Молодое игривое Облако летело по небу легко, озорно заглядывая в любые мало-мальские озёрца. Озёрца покрылись тонким слоем льда и стали похожи на зеркала. Облако любовалось собою.
Оно радовалось ещё потому, что стало мамой. В его середине зародилась маленькая хрустальная капелька. Она была её деткой и называлась Снежинкой.
– Моя доченька, – думало Облако, – непросто обычная снежинка, она вырастит и станет звездою Джомолунгмы. Я не позволю ей просто выпасть на землю и растаять в конце зимы. Такая судьба не для неё. Джомолунгма – великая горная вершина будет гордиться своею звездой.
Обычно, облака превращаясь в снеговые тучи, рождают много снежинок. Только не это облако. Это решило вырастить одну снежинку, но такую, чтобы можно было ею восхищаться.
Каждое утро облако умывало доченьку туманом, поило рассветными росами. Днём прятала от жгучего солнца. Ночью качала над семью морями и четырьмя океанами. Снежинка мирно спала под протяжную песню Ветра. Снежинке снились приятные, радостные сны. В них она играла с маленькой белокурой девочкой с карими глазами. Снежинка придумала ей имя – Василиса. Это имя подарил ей Лес, над которым они пролетали с мамой.
– Лес… лиса… Василиса, – шептали деревья.
С каждым днём капелька изменялась. На ней появились хрустальные иголочки, на каждой иголочке – по золотистому шарику. Когда вечернее солнце освещало Облако, шарики загорались разноцветными огоньками, казалось, новая звёздочка появилась в небе. А когда волшебный паучок сплёл между иголочками серебристую паутинку, Снежинка стала непросто красива, а удивительно красива.
– Скоро, скоро, в конце зимы ты вырастешь, тогда я понесу тебя к вершине Джомолунгмы. Ветер поможет мне, – думало Облако.
Всё было бы хорошо, если бы остальные облака-тучи не взъелись на него. Они считали Облако лентяйкой, зазнайкой, вертихвосткой.
– Подумаешь, какая цаца! Носится со своей Снежинкой, – фырчали облака-тучи. – Мы тут работаем, тягаем тяжеленные мешки со снегом, а это летает по небу как пёрышко. И Ветер ему не указ. Нам Ветрило все уши прожужжал: