– 1 —
Вэл поморщился. Его правая нога была заключена в стеклянный куб и представляла собой печальное зрелище. Раздувшаяся иссиня-черная плоть сочилась каплями мутной жидкости. Хотя куб не пропускал запах, Вэлу казалось, что он чувствует его изнутри. Запах будто бы пропитал все его тело и предательски сочился изо всех пор. Что было хуже всего, нога ужасно чесалась.
Доктор Тим, веселый толстячок, как назло, начал обход с его соседа. Одна минута, две… Вэл уже не мог слышать его веселое кудахтанье. Наконец, доктор повернулся к нему и с удовольствием посмотрел на умирающую конечность парня.
«Ве-ли-ко-леп-но!» – он прищелкнул языком от удовольствия, и тряхнул остатками рыжей шевелюры. Жидкие волосенки ни к селу, ни к городу были собраны в куцый хвостик. Вообще, доктор больше напоминал стареющего поклонника панк-рока, чем светило мирового масштаба. Вэл его ненавидел.
Это «Ве-ли-ко-леп-но!» иногда с одним, иногда с двумя восклицательными знаками продолжалось уже месяц и терпения осталось ни более, чем на мгновенья. Но тут же доктор сказал то, ради чего все это и затевалось.
«Да-да-да, да-да-да, завтра операция…» – пропел доктор Тим на манер своей любимой песни из The Clash и Вэл чуть было не принялся ему подпевать, хотя в любое другое время аккорды клэшевской «Shoul I stay…?» заставили бы его выругаться.
Он ничего не сказал доктору о тревожащем зуде, больше всего мечтая уснуть, и проснуться за пять минут до операции. Но, конечно, ему еще предстояла достаточно сложная подготовка. Все это обсуждалось заранее, и Вэл примерно знал, что на следующие 24 часа ему придется отказаться от еды, и, самое главное – от обезболивающих, и еще – пройти кучу малоприятных процедур.
