Я люблю посидеть в кабаке, потягивая пиво. Но не кидайте в меня камни обидных слов. Я люблю посидеть с моими лучшими друзьями. Без них всё было бы бессмысленно. Когда не видишь друзей долгие месяцы, при встрече и не замечаешь, как промчится за разговорами вся ночь.
Я – моряк, недавно вернулся из тяжелого рейса. Позади радость от встречи с семьей, теперь настала очередь друзей. Как я счастлив видеть эти родные рожи! Много всего произошло за время моих долгих странствий. Кто-то развелся, кто-то родился, кто-то отрастил бакенбарды. Друзья наперебой рассказывают о себе, а я молчу и улыбаюсь. Знаю, что очень скоро прозвучит нетерпеливый вопрос: «Так что интересного было в рейсе?!»
Дорогие мои, конечно, мне есть, что рассказать! Я буду срываться и на воспоминания, наши общие, мои личные. Но обещаю, вам не будет скучно. Закажите еще по кружке пива, подвиньте поближе закуску и слушайте: «Как-то раз наше судно…»
Как-то раз мы оказались на реке Парана в Аргентине. Шли вверх по течению почти сутки, пока река не стала настолько узкой, что наше судно едва смогло развернуться. Так и получилось, что пришвартовались в небольшом порту с единственным причалом. Вечерело. Рабочий день на судне закончился, а с грузом разбираться предстояло только утром. Поэтому сразу после ужина, как и всегда, когда случалась подобная возможность, на корме собрались наши заядлые рыбаки во главе со своим предводителем – боцманом.
Как только все дружно закинули удочки в мутную реку, сразу начался бешеный клев. Все, включая боцмана, даже как-то удивились. Ловилась какая-то странноватая рыба: размером с ладонь, с мелкой чешуей и небольшим ртом, зато полным острыми зубами. В рыбацком азарте и не заметили, как наловили целое ведро. Очнулись и стали друг друга спрашивать: «А что теперь с этой рыбой делать-то?!» Рыба незнакомая, вдруг ядовитая? Решили пойти спросить местных жителей. Вызвались искать аборигенов, конечно же, боцман и с ним за компанию двое матросов.
В порту темно и пусто. Моряки бродили между запертыми складами почти целый час, пока, наконец, не нашли проходную, где дремал одинокий охранник. С иностранными языками у боцмана и матросов слабовато, а у охранника и вовсе никак. На вопросы и демонстрацию прихваченных с собой пары рыбешек охранник, как попугай, всё твердил одно слово, что-то вроде «парайна».
