Остров Сокровищ

Эта история началась в тот день, когда возле трактира «Адмирал Бенбоу», который содержал мой отец, появился старый загорелый моряк со шрамом на щеке. Помню, как он окинул взглядом нашу бухту и вдруг хриплым голосом прогорланил начало старой матросской песни:

Потом он стукнул своей палкой, похожей на гандшпуг[1], в нашу дверь, и когда отец открыл ему, грубо потребовал рому.

– Что ж, неплохое место для стоянки! – проговорил он, прихлёбывая из стакана. – Я, пожалуй, брошу здесь якорь ненадолго. Человек я простой. Ром, яичница, свиная грудинка, да ещё вид на море – вот всё, что мне нужно. А пока держите!

С этими словами он бросил к порогу несколько золотых монет.

– Когда понадобится – скажете, дам ещё, – добавил он и велел заносить его сундук.

Как мы узнали позднее, звали его Билли Бонс, но сам он велел называть себя капитаном. И в самом деле, несмотря на потрёпанную одежду и грубые манеры, на простого матроса новый постоялец не походил.

Был он неразговорчив. Днём бродил по берегу с подзорной трубой, время от времени разглядывая морскую даль, а по вечерам сидел в трактире у огня и пил ром. В разговоры он ни с кем не вступал, а в ответ на вопросы только свирепо шевелил бровями да свистел носом наподобие пароходной сирены. Так что вскоре все оставили его в покое, что ему, похоже, и было нужно. А если к нам заходил какой-нибудь моряк, направлявшийся в Бристоль, он долго и настороженно наблюдал за ним из-за занавески, прежде чем выйти.

Я-то понимал, в чём тут дело. Однажды капитан по секрету пообещал платить мне по четыре пенса в месяц, чтобы я следил, не появится ли где одноногий моряк, и если увижу, сразу сообщил ему.

Ох, и намучился же я за эти четыре пенса! Этот одноногий снился мне каждую ночь. Он преследовал меня, перепрыгивая через валуны и заборы. Иногда он представлялся мне каким-то чудовищем – единственная нога росла у него то из груди, то из спины. И я просыпался в холодном поту.

И всё же самого капитана я боялся гораздо больше. В иные вечера он так накачивался ромом, что начинал распевать жуткие морские песни. А порой звал посетителей к своему столу, угощал всех вином и требовал, чтоб ему подпевали хором. И все послушно подхватывали, стараясь перекричать друг друга, потому что капитан был страшен в гневе. А гневался он по любому поводу и никого тогда не выпускал из трактира, пока выпитый ром не валил его с ног.