Генерал ФСБ Федор. Филиппович Потапчук манией величия не страдал, он прекрасно отдавал себе отчет в том, что половину успеха его отдела обеспечивает специальный агент по кличке Слепой, о существовании которого знали немногие. И лишь сам Фёдор Филиппович знал настоящее имя этого человека – Глеб Сиверов. Только он мог отыскать его, имел выход на него.
Федор Филиппович никогда не являлся публичной фигурой, перед телекамерами не мелькал, интервью не раздавал, хотя внешностью обладал телегеничной: невысокого роста, седой благообразный мужчина в преклонных годах с немного театральной щеточкой серебряных усов, подтянутый, жизнерадостный, с озорными, вечно смеющимися глазами. Козырять перед публикой должностью и званием Федор Филиппович считал делом пустым и искренне сочувствовал тем, кто не мог избежать этого. Директору ФСБ, тому часто приходилось вместо того, чтобы заниматься работой, оправдываться перед журналистами.
Как и у всякого пожилого человека, у Потапчука имелись привычки, переросшие со временем в обряды. Бросить курить Потапчук собирался уже пятый год: врачи запрещали. Но если в чем-нибудь другом Федор Филиппович мог проявить волю, то здесь он был бессилен. Да, он мог не курить день, два, даже неделю или месяц, но тогда ни о чем другом, кроме сигарет, не был способен думать. Они снились ему, мерещились, он мог идти по улице за курильщиком лишь затем, чтобы ощутить запах табачного дыма.
О том, что ему нельзя курить, напоминали все: и сотрудники, и начальство, и, жена, и даже Глеб Сиверов, подтрунивавший над генералом за слабохарактерность.
Именно поэтому Потапчук каждую субботу выходил подолгу гулять на набережную. Гулял в одиночестве, надвинув на глаза шляпу, если было холодно, или надев солнцезащитные очки: опасался быть узнанным знакомыми при встрече. Именно во время таких прогулок генерал позволял себе в охотку выкурить одну-две сигареты и не чувствовал при этом угрызений совести. Гулял подолгу, по нескольку часов, сперва предвкушая, как достанет из кармана портсигар, разомнет сигарету, а потом глубоко затянется горьковатым дымом.
В эту субботу стояла жара, и генерал Потапчук шел по набережной в светлом костюме, при галстуке, в простецких солнцезащитных, очках, купленных в киоске всего за сорок рублей. Сверкала вода в реке, чайки кружили над ней, высматривая добычу. Иногда одна из них пикировала к воде, всего на мгновение касалась ее и взмывала в небо, сжимая в лапах трепыхающуюся рыбку.
