Трое высоких мужчин в костюмах повышенной защиты вошли в главный зал денежного хранилища Центробанка. Массивная бронированная дверь плавно закрылась за их спинами, отрезая мужчин от внешнего мира.
Все это выглядело как эпизод фантастического фильма: ровные ряды никелированных стеллажей, уставленных цинковыми контейнерами, слепящий свет галогенных ламп, люди, нерешительно застывшие на пороге. Видеокамеры, что автоматически повернулись в сторону вошедших, среагировав на движение, лишь усилили впечатление нереальности происходящего.
– Терпеть не могу сюда входить, – пробурчал самый толстый из троицы. – Каждый раз такое ощущение, что тебя хоронят заживо. – Голос прозвучал из-под защитной маски так глухо, словно толстяка действительно замуровали в склепе.
Его товарищ, стоявший справа, поежился от этих слов и взглянул на говорившего. В отличие от остальных он был в главном хранилище впервые и испытывал некоторый трепет от того, что оказался в святая святых главного банка России. Третий из вошедших только усмехнулся в ответ.
– Хватит таращиться по сторонам! – вывел вошедших из некоторого замешательства голос, раздавшийся из громкоговорителя под потолком. – Четвертый ряд, шестой, тринадцатый и двадцать второй стеллажи. Выносите к запасному выходу, аккуратно складываете, ждете, пока откроют дверь, выносите в коридор и несете к машине. И пошевеливайтесь! У вас сорок пять минут.
– Сам бы потаскал, хрен голосистый, – недовольно проворчал толстый и двинулся в указанном направлении. – Меня еще только в качестве грузчика не использовали!
– Хватит бухтеть, Диман, – одернул его третий. – Вечно ты хуже бабы...
Он обогнал ворчливого толстяка, следом за ним заторопился новичок. Двухметровые стеллажи в каждом ряду представляли собой как бы отдельные клетки, заставленные цинковыми ящиками. На каждом таком ящике, на торце, чуть пониже металлических ручек, был выбит номер. В шестом стеллаже ящиков было ровно сто.
– Это сколько же тут миллионов? – обалдело присвистнул новичок.
– Нам об этом знать не положено, – ухмыльнулся третий, – но думаю, на всех трех стеллажах миллиарда полтора наберется.
– И на хрена же сжигать такую прорву деньжищ?! – Новичок едва не поперхнулся.
– Облажался наш Госбанк, – ехидно прокомментировал толстяк, подходя к стеллажу. – Сторублевки фальшивые им впихнули. Вот они и стремятся от денег избавиться, чтобы кое-кого из теплых кресел не выпихнули.
